Марина Юденич - Welcome to Трансильвания

— Однако вернемся к нашим проблемам. Оно теперь как-то и к слову выходит. Потому как вашему Гурскому, царствие ему небесное, похоже, лавры Николая Васильевича покоя не давали.

— Не берусь судить насчет Николая Васильевича, но то, что в одном месте у этого господина вечно свербело — это точно. Господи, прости душу грешную, о покойнике плохо говорить не принято. Да куда ж денешься? На месте ему не сиделось, хотелось всего сразу — и славы, и денег. Народ любит истории про всякую чертовщину. Именно что истории. Интересно! Однако ж когда где-то, с кем-то и чем страшнее, тем лучше. Но не приведи Бог с тобой или поблизости. Тогда — караул! Куда смотрит милиция?! И все такое прочее.

— Слаб человек — ничего с этим не поделаешь. А любовь к триллерам и вообще ко всему запредельному на безопасном расстоянии — кстати, одна из форм психологической защиты.

— Это как же?

— Да очень просто. Собственные страхи пережить на чужом примере.

— Хитро! Что ж, психологические защиты — это по вашей части. Мне бы защитить народ, что называется, физически.

— Однако Гурского защищать вы, похоже, не особо спешили.

— Моя воля — я бы таких вообще не защищал. Однако воли моей в этом деле никто не спрашивает. Назвался груздем — полезай в кузов, защищай, стало быть, всех, кого надо. И весь сказ. Он, однако, никакой защиты не просил и вообще не заикался, что проблемы возникли.

— Надо полагать, он и не понимал поначалу, что возникли проблемы.

— Ну, поначалу, то есть когда местные сатанисты редакцию разгромили, он хвост поджал. Главный их шумел во всех инстанциях, требовал принять меры, а этот — ни гугу. Потом вообще запросился в отпуск, а после возвращения зажил тише воды, ниже травы. Это потом стало ясно, что он, поганец, решил псевдонимом загородиться. Мы здесь, в провинции, к таким выкрутасам не очень приучены и потому не сразу вычислили, что за птица такая — Соломон Гуру.

— А когда вычислили, кстати?

— Да скоро. Месяца через два. Уж слишком явная была подмена. Один соловей вдруг замолчал, а другой — вот те пожалуйте! — тут как тут! Где ж ты, птица певчая, раньше была? И главное, песни-то все одни и те же. Не сильно заковыристая загадка.

— А говорить с Гурским в то время не доводилось?

— Нет. Он мне после истории Степана Грача остерегался на глаза попадаться. А у меня вопросов к нему не возникало. Истории, правда, расписывались кровавые и вроде как по нашей части. Однако большинство — придумки или какие-то старинные приключения. А что касается румынской серии, так мы с самого начала были в курсе событий и некоторые официальные материалы получали, так что на газетный шум внимания особого не обратили. К тому же и в наших газетах, и в румынских писано было будто под копирку. Я, честно говоря, думал, он просто «передирает» у румын материалы слово в слово.

— Теперь так не думаете?

— Теперь — я так понимаю — он и те и другие писал собственноручно. Старался, заказ как-никак… Только вот про заказ ясно стало, когда наши спецы его компьютере покопались.

— Заказчика, конечно, вычислить не смогли?

— Нет, не смогли. Может, нам, провинциалам, такие сложности не по зубам? Я вам рапорт их, как отужинаем, предоставлю. Снимите копию, отправьте своим, в Лондон, глядишь — и накопают чего.

— Это вряд ли. Виртуальный мир такая хитрая субстанция — в ней потеряться во сто крат проще, чем в реальном. А уж найти кого, тем паче если он того сильно не хочет, чаще всего просто невозможно. Да и время упущено.

— Ну, глядите. Выходит, что ехали вы сюда почти что напрасно. Ничем больше помочь не могу.

— Ну почему же напрасно? А ваши замечательные патологоанатомы: старый и молодой?

— Доктор Хейфиц? Да, мудрый был старик. «Вампирской» проблемой всерьез увлекался и меня, надо сказать, почти заразил. Однако вам-то с того что проку? Гурский порфирией не страдал, убийца его, выходит, — тоже.

— А Михаил Ростов и его открытие?

— Так умер же Михаил Ростов. Отравился некачественным коньяком. Обычное по нынешним временам дело.

— Вы полагаете? Он ведь не бомж какой был, чтобы хлестать денатурат вместо коньяка.

— Зачем — денатурат? Коньяк с виду был вполне приличный и упакован соответственно. В смысле, в бутылку и в коробку. А содержимое… Так посмотрите на витрину любой коммерческой палатки! Чего там только нет — и все настоящее? Сомневаюсь. К тому же следствие было. Московские сыщики, надо думать, не даром хлеб едят. Погиб как-никак — вы правильно заметили — не бомж привокзальный — ученый с именем. Установлено достоверно — коньяк подарочный. Подарен был его, Ростова, барышне. Та — царствие небесное! — была адвокат по профессии. Кто-то из клиентов, надо думать, решил сэкономить на презенте — выбрал в первой попавшейся лавке бутылку понарядней да подешевле. Вот и натворил бед…