Дениз Вудз - Ночной поезд в Инсбрук

Фрэнсис посмотрела на часы. Двадцать пять минут пятого. Спертый воздух навечно застыл. Хотелось пить. Язык стал шершавым от сухости. Может, Ричард принесет чай. Но шло время, а его все не было. А вдруг он застрял в грязном туалете, очищая организм от какой-нибудь скверной бактерии? Или слоняется по вагону, пытаясь успокоиться любыми доступными средствами. Или болтает с теми двумя австралийцами — из купе, что дальше по коридору. Фрэнсис вернулась к своим мечтам. После Каира она еще успеет бегло ознакомиться с Северной Африкой, и там-то уж точно не будет сиднем сидеть в уютном купе, — надо в полной мере воспользоваться тем, что ей осталось.

Но отсутствие Ричарда начинало действовать ей на нервы. Она встала и, высунувшись за дверь, огляделась по сторонам. Дальше по коридору нубиец — один-единственный суданец в вагоне первого класса — стоял, наклонившись, и смотрел в нижнее окно. Не моргая, он уставился на Фрэнсис. В его черных влажных глазах читался какой-то вызов — на самом деле это было просто любопытство. Вернувшись в купе, она задумалась: а как давно, собственно, Ричард ушел? Она проспала от силы час, и теперь ей не терпелось помириться с ним. Слишком много они ссорились в последнее время, скандалы возникали на ровном месте. Пришло время высказать все начистоту, постараться объяснить ему, что она не просто боится лишиться путешествий, не просто страшится однообразия повседневной жизни. Тут был и гнев, и чувство, что ее предали…

Раньше Фрэнсис не осмеливалась говорить об этом, но, когда она влюбилась в Ричарда, она представляла его себе совсем другим. Когда они впервые встретились в гамбургском кафе, у него в ногах лежал рюкзак, а в руках он держал карту. Тогда она подумала: этот парень такой же, как она, — один из тех нечесаных странников с рюкзаком за плечами, для которых весь мир — бесконечный праздник, и они на нем желанные гости. Фрэнсис на годы застряла на этом пире и еще долго не собиралась уходить. Ведь перед ней расстилалось множество нехоженых троп, а пресыщение все не наступало. Залог успеха — вовремя избежать опасностей, в первую очередь — поноса и любви. Любовь, как считала Фрэнсис сотоварищи, так же страшна для бродяги, как хроническая дизентерия или другая какая зараза, вроде гепатита. Втрескаешься в местного или соблазнишься уютным гнездышком — надолго застрянешь на одном месте. Фрэнсис принимала правила игры, — она знала, чем чреваты любовные истории. Но Ричард — это, казалось ей, безопасно: ведь он такой же, как она. Кочевник.

Он не пытался развеять ее иллюзии. Тогда он мерил километрами Европу, как и Фрэнсис. Закончилось все тем, что они влюбились друг в друга где-то между греческими островами Иос и Парос. Когда Фрэнсис поняла, что они разные, было уже поздно. Она запала на обыкновенного туриста.

Фрэн чувствовала себя преданной и обманутой. Не тогда, в двадцать один год, когда она была влюблена по уши и ей все было нипочем, а сейчас, когда приходилось расплачиваться за совершенную ошибку. Ошибку совершила она, но винила в ней Ричарда. Ее возмущало не то, что теперь он ставил ее перед выбором, подводил черту в их отношениях, а то, что он обманом, выдав себя не за того, кем он был, вошел в ее жизнь, а теперь почему-то считал, что она примет его условия без сопротивления и без жалоб.

Трюк с исчезновением сработал. Поверженная была готова унижаться и просить прощения. Но для начала надо его найти. Фрэнсис прошла по вагону, заглядывая в каждое купе. Двое других иностранцев тоже ушли. Значит, не так уж все плохо. Возможно, они отправились в ресторан вместе с Ричардом. Прошерстив три вагона, она вошла в вагон-ресторан в ожидании увидеть за одним из пластиковых столов «Формика» Ричарда со стаканом чая. Он поднимет на нее глаза, в которых еще будет гнев, но гораздо больше боли, а она примирительным, нежным тоном попытается объясниться. «Глупенький, я люблю тебя. Я хочу быть с тобой, но мне так нелегко отказаться от всего, к чему я привыкла».

В вагоне-ресторане Ричарда не было, но там сидели австралийцы. На фоне элегантных суданцев, одетых в галабии, они походили в своих футболках и в шортах на кучу мусора перед древним храмом. Фрэнсис, увидев их, облегченно вздохнула. Наверняка они знают, где Ричард.

— Привет, — сказала она, чуть не падая к ним в объятия при резком толчке поезда. — Вы случаем не встретили моего друга? Высокий, чернявый…

— Высокий, чернявый? — усмехнулся один из них. — Нелегкий вопрос. Под такое описание подходят практически все в этом поезде.