Бенджамин Вайсман - Господин мертвец

Следуйте этим отработанным и испытанным методам — и вы будете считаться превосходным любовником.

Как вам должно быть известно, вы — весьма уважаемый человек в нашем отделе. Однако налицо проблема, и проблема эта — ваш исполинский орган между ног. Я никого не хочу обидеть, однако хотелось бы обратить ваше внимание на то, что все ваши коллеги относятся к вам приблизительно так же, как греческие женщины относились к Елене Троянской. Иначе сказать: вы низвели всех мужчин на 32-м этаже до состояния писклявых кукол. Поневоле складывается впечатление, что в нашем естестве произошли некие глобальные перемены, и все мы превратились в существ среднего рода. Некогда мы ощущали себя огромными и всемогущими львами — царями зверей, которым были подвластны все, даже самые строптивые львицы. Теперь же мы сделались недомужчинами — робкими и ни на что не годными. Мы не знаем, насколько долговременны эти эффекты и как само ваше присутствие отразится на нас через пять, десять и тем более — пятнадцать лет. Но все мы сознаем, что подобные угрожающие факторы должны быть немедленно нейтрализованы. Я буду с вами откровенен: молодые здоровые мужики испытывают неподдельный страх. Сама концепция бытия мужчиной предполагает определенные действия и возможности. Теперь инверсия: концепция не-бытия мужчиной. Что это значит? Полагаю, все мы представляем себе подобное положение дел — в теории. Однако в тот миг, когда возникает необходимость осмыслить это на практике… не каждый на такое способен. Полагаю, не способно большинство из нас. Короче говоря, мы намерены от вас избавиться. Мы оч-ч-чень сожалеем, однако, с глубоким прискорбием, я вынужден сообщить вам, ч-ч-что коллектив настаивает на вашей отставке. Прошу меня простить: я иногда запинаюсь на звуке «ч». В детстве я сильно заикался, но с тех пор моя речь почти пришла в норму… Так вот. Я не могу не признать, что вы — прекрасный работник и никогда не подводили нашу компанию, однако размеры вашего полового органа деморализуют сотрудников, и это крайне негативно сказывается на их работе. Некогда ребята соглашались, что мой дружок — самая солидная штука после бейсбольной биты. Некогда я внушал благоговение и поощрял фантазии. По утрам парни собирались вокруг кофейного автомата, обсуждали свои сексуальные подвиги и говорили обо мне. Вроде того, как футболисты молятся Кнуту Рокни [33] Кнут Рокни — знаменитый американский футболист. , чтобы обрести вдохновение и совершать подвиги.

Во время соития в моей голове иногда возникали картины, придуманные Кафкой (это тезка моего члена).

Кафка обратился гигантским жуком и в подобном виде никак не мог добраться до ручки двери своей спальни и выйти — или выползти — наружу. Я прочитал все, что сказано в энциклопедиях об этом жуке, и пришел к выводу, что тот конкретный вид, описанный в «Превращении», — он имел крылья. Короче говоря, аллюзии Кафки, который хотел представить свой половой орган в виде гигантского жука — насквозь лживы. Он, этот член… я хочу сказать — этот жук, вполне был способен вылететь в окно и отправиться на. работу… или в школу — или куда там этот еврейский мальчишка не желал идти… Черт возьми! Он мог это сделать!..

Все парни дают имена своим гениталиям. Когда я был ребенком, моя мама называла мою штуку «колокольчиком». Дурацкое имя. Не лишено музыкальности, но все равно дурацкое. Отец называл мой член Самсоном. Его собственный пенис именовался Ящером, и всякий раз, когда папа собирался отлить, он говорил: «Пора тебе прогуляться, Ящер»… Идиотизм, верно? Но теперь, когда отца больше нет, любое упоминание о рептилиях повергает меня в уныние…

Поскольку я большой книгочей и мой любимый писатель — Кафка, я решил, что «Кафка» — самое лучшее наименование для моего дружка. Вдобавок, это концептуально, поскольку сомнения, растерянность и парализующий ужас — основной лейтмотив моей сексуальной жизни. Одно время я думал назвать свой пенис Грегором [34] Грегор — герой рассказа Ф. Кафки «Превращение». , но это звучало немного чересчур претенциозно. Недавно я узнал, что вы именуете свой член «Зона-54». Идея хороша, но лично я предпочитаю имена мужского рода. Выбрать хорошее прозвище — дело нелегкое. Я не наивен и отличнейшим образом понимаю, что большой член — значит качественный секс. Однако всему есть предел. Ваш, я извиняюсь, черенок лишил нас сна и аппетита. Мы подскакиваем среди ночи, вереща от ужаса. Никто не осмеливается спать, опасаясь кошмаров, и в итоге сотрудники литрами поглощают кофе, а потом засыпают прямо перед компьютерами. Да и то ненадолго, поскольку и днем им снятся все те же сны… Производительность труда стремительно падает, и никто не может ничего поделать. А ведь мы живем в эпоху «Виагры»… Нет, определенно, это превыше наших сил.