Роман Перин - Руна жизни

— Будем брать живым? — спросила Таня.

— Посмотрим. Что-то мне захотелось спеть «Утро туманное».

— Стреляем по колёсам. Если он не дурак, то поймёт, что на спущенных колёсах ему отсюда не выехать. Ну а если начнёт отстреливаться, тогда завалим.

— Согласен.

Таня прицелилась из пистолета, медленно нажала на спусковой крючок. Колесо выдохнуло; и машина наклонилась на один бок. Сидевший в машине водитель внезапно выпрыгнул и упал на землю, замерев.

— Странное поведение для профессионала, — сказал Андрей.

— С чего ты решил, что за рулём профи? Подай голос, а я его обойду с тыла.

— Слушай, там, на земле! Если ты сделаешь хоть одно движение, снайпер вышибет тебе мозги!

— Не стреляйте, я не из их команды. Я всего лишь водитель, — глухо донеслось из лежащего тела.

— Сколько их было?

— Двое.

— Вытяни руки вперёд и не двигайся.

Андрей встал и двинулся к телу, не спуская его с мушки пистолета. Таня бесшумно подошла к лежащему с другой стороны и приставила глушитель к его голове. Андрей нашёл в машине скотч, которым и связали руки поверженного. Его лицо Андрею показалось знакомым.

— Пикин?! — с удивлением спросил водитель.

— Бог мой! Следователь Нематерный! Что вы тут делаете?

— Ты его знаешь? — округлив глаза, спросила Таня.

— Да, это следователь. Он вёл дело по убийству Семёна на выборах. Я тебе рассказывал.

— Это он сдал тебе Блядика?

— Он. Правда, не бесплатно.

— Во чудеса! Они пытают Базунова, чтобы узнать, кто сдал их кореша, а этот «кто» приехал с ними.

— Я не знал, на что они едут. Меня в свои дела они не посвящали, — дрожа всем телом, бормотал Нематерный.

— Так ты, офицер милиции, подрабатываешь извозом? — с иронией спросил Андрей.

— Они как-то забыли обо мне. А тут вдруг пару месяцев назад стали подкидывать работу. Им удобно: я с ксивой.

— Понятно что удобно. Но кто они?

— Эти люди работали с Блядиком. Бейтар, «Моссад», уголовники… поди разбери.

— У нас проблема с тобой, — с сожалением сказал Андрей.

— У меня везде проблема. Меня ведь тоже не поймут, если я вернусь один живым. У меня везде клин.

— А зачем ты выпрыгнул из машины? — спросила Таня.

— Мне показалось, что следующая пуля будет в меня. К тому же, ключи от машины они забрали с собой.

— Оружие есть? — спросил Андрей?

— Нет, они запретили брать даже табельное.

— Не доверяли они тебе. Что же делать нам?

— У меня уже был подобный случай. Тогда заклялся работать с идиотами. Эти казались вменяемые. Я предлагаю сделку. Вам всё равно возиться с трупами хлопотно. Запаска есть. Я забираю тела и заметаю следы.

— Нам надо обсудить. Но сначала тщательный обыск. Ментам, да ещё ссучиным, сам понимаешь, верить нельзя, — сказал Андрей, подмигивая Тане.

Базунов был плох.

— Я долго не протяну. Моё сердце еле бьётся. Потерял много крови. Следак говорит дело. От его смерти нам сейчас никакого толка. Всё, что надо, мы поняли. Это люди из Бейтара, — у них месть в традиции. Как только загрузите тела в машину, сразу уходите. Всё будет похоже на обычную уголовщину. Нам лишнее внимание сейчас ни к чему. Я уже позвонил, кому надо. Меня заберут, — последние слова Базунов сказал еле слышно.

— Что сделать для вас сейчас, дорогой Николай Евгеньевич? — плача, спросила Таня.

— Во-первых, никаких слёз. Я мужик сентиментальный, сам могу расплакаться. Я где-то читал, что первые христиане принимали крещение в старости, так как считали, что крещение отпускает человеку грехи. А отпускать грехи в начале жизни неправильно. Так что первые христиане были честнее. Да и к чему я всё это? — Базунов на секунду задумался. — Если хотите исполнить моё желание, то выполните древний обряд славян. Минуту назад вдруг внезапно вспомнилось. То ли наш разговор о родноверии навеял, то ли душа подсказывает. Нужно поставить чашу воды возле головы для души, чтобы она могла прийти в себя после выхода из тела. И зажгите свечу. Нужен огонь, чтобы душенька, отпившись водой, могла согреться у огня. Сделайте это, Таня, прямо сейчас. Тоже самое поставьте возле тела Серёжи и его собаки. Всё нужное найдёте на кухне. А дальше, как договорились, — немедленно исчезаете отсюда. Это последний приказ, — прежним голосом сильного человека сказал Базунов.

Когда машина Нематерного отъехала. Андрей и Таня вошли в комнату к Базунову. Он был мёртв. У его изголовья огонь свечи трепетал, отражаясь в серебряной чаше с водой.

По лицам молодых людей катились слёзы.