Кейт Мортон - Забытый сад

— Бабушка была уверена, что я поеду сюда.

Кристиан кивал.

— Она была уверена, что ты любишь ее и закончишь то, что она начала. Как в «Глазах старухи», где олень говорит принцессе, что старухе не нужны были глаза, она и без них знала, кто она, благодаря любви принцессы.

Глаза Кассандры защипало.

— Олень был очень мудр.

— А также красив и смел.

Она невольно улыбнулась.

— Итак, мы разгадали, кто был матерью Нелл, почему она оказалась одна на корабле и что случилось с Элизой.

Кассандра разгадала и то, почему сад был так важен для нее, почему ей казалось, словно собственные корни проникают в его землю, все глубже и глубже с каждым мгновением, проведенным в его стенах. В саду она была дома, потому что неким необъяснимым образом Нелл тоже была здесь. Как и Элиза. И она, Кассандра, была хранительницей тайн обеих.

Кристиан словно прочел ее мысли.

— Ну как, — спросил он, — все еще собираешься его продавать?

Кассандра смотрела, как дождем осыпаются желтые листья.

— Вообще-то я думала, может, еще здесь пожить?

— В гостинице?

— Нет, в коттедже.

— Тебе не будет одиноко?

Это совсем не походило на нее, но в тот миг Кассандра открыла рот и произнесла именно то, что чувствовала, не оставляя времени для размышлений и беспокойства.

— Не думаю, что я буду одинока. Не всегда. — Она ощутила неизбежное приближение румянца и поспешно продолжила: — Я хочу закончить то, что мы начали.

Он поднял брови.

Румянец наконец окрасил ее щеки.

— Здесь. В смысле, в саду.

— Я понял.

Его взгляд задержался на ее глазах, затем быстро упал на губы. Сердце Кассандры бешено забилось. Кристиан отбросил лопату и потянулся к ее щеке. Он наклонился, и она закрыла глаза. Из груди Кассандры вырвался вздох, полный тяжести томительных лет. Когда Кристиан поцеловал ее, Кассандру поразила его близость, его надежность, его запах. Он пах садом, землей и солнцем.

Кассандра открыла глаза и поняла, что плачет. Но она не испытывала грусти, она плакала оттого, что нашлась, вернулась домой после долгого отсутствия. Она крепче сжала брошь. Прошлое. Будущее. Семья. Ее собственное прошлое было полно воспоминаний, было целым миром чудесных, драгоценных, печальных воспоминаний. Десять лет она бродила среди них, спала с ними, жила с ними. Но что-то изменилось, она изменилась. Она приехала в Корнуолл, чтобы открыть тайну прошлого Нелл, найти ее семью, но неожиданно нашла свое будущее. Здесь, в прекрасном саду, который создала Элиза и вернула Нелл, Кассандра нашла себя.

Кристиан погладил ее по волосам и взглянул в лицо с такой уверенностью, что она затрепетала.

— Я ждал тебя, — наконец сказал он.

Кассандра взяла его за руку. Она тоже ждала его.

Больница «Гринслоупс», Брисбен, 2005 год

Прохлада на веках покалывает, будто крошечные ножки, муравьиные лапки ходят туда-сюда.

Послышался голос, слава богу, знакомый.

— Я позову медсестру…

— Нет! — Нелл по-прежнему ничего не видела, хватаясь за все вокруг. — Не бросай меня!

Ее лицо было мокрым и холодным из-за кондиционированного воздуха.

— Все хорошо, бабушка. Я схожу за помощью. Я скоро вернусь, обещаю.

Бабушка. Вот она кто, теперь она вспомнила. У нее в жизни было много имен, так много, что несколько она забыла, но лишь когда приобрела последнее, бабушка, узнала, кто она на самом деле.

Второй шанс, благословение, спасительница. Ее внучка. И сейчас Кассандра пошла за помощью.

Глаза Нелл закрылись. Она снова была на корабле, чувствовала воду внизу. Палуба раскачивалась под ногами. Бочки, солнечный свет, пыль. Далекий смех.

Все блекло. Огни гасли. Тускнели, как в театре «Плаза» перед показом. Зрители ерзали на сиденьях, перешептывались, ждали…

Мрак.

Безмолвие.

Она перенеслась в какое-то иное место, холодное и темное.

Одна. Острые предметы, ветки. Словно с обеих сторон сжимаются высокие темные стены. Свет вернулся, не много, но достаточно, чтобы вытянуть шею и увидеть далекое небо.

Ее ноги двигались. Она шла, касаясь раскинутыми руками листьев и кончиков веток.

Она повернула за угол. Снова стены из листьев. Запах земли, густой и влажный.

Внезапно она осознала. Явилось слово, старое и знакомое. Лабиринт. Она в лабиринте.

Вспыхнуло немедленное и безоговорочное понимание: в конце лабиринта — самое чудесное место на свете. Ей надо туда. Там она отдохнет и побудет в безопасности.