Андрей Рубанов - Готовься к войне

— Мой любимый тип. Отдашь девчонку?

— Не отдам.

Жаров повторил удар — банкир опять ответил. Постояли друг напротив друга еще несколько мгновений. Перевели дух. Повернули головы в сторону третьего компаньона.

— Не обращайте внимания, Степан, — громко произнес Знаев. — Мы так разминаемся.

— Поехали, — мрачно сказал Жаров. — Сегодня я за рулем.

— С какой стати?

— Дай ключи!!

— Ключи в замке, — сказал банкир и отвернулся.

Уселись. Жаров молча выкурил половину сигареты, что-то неразборчиво пробормотал и сразу дернул с места в карьер.

«Копейку» повело.

— Эй, эй! — выкрикнул банкир. — Дорога мокрая, резина холодная. Не спеши.

— Не учи, — презрительно ответил электроторговец, с хрустом врубая вторую передачу.

— Останови. Давай я поведу.

— Пошел к черту.

— Зря ты так, Герман. Разозленному человеку за рулем не место.

— Разозленному человеку нигде места нет, — сурово сказал Жаров. — Только куда в таком случае деваться человеку, если он разозлен? Сидеть дома, водку пить?

— Не гони!

— Вот я еду на мотоцикле, — продолжал альфа-самец, изо всех сил надавив на газ, — а они смотрят. Как на врага. Разве я враг? Да, у меня мотоцикл. Да, дорогой мотоцикл. Но не настолько дорогой, чтоб смотреть с такой злобой…

— Включи четвертую…

— Не включу. На третьей интересней. А ты, Степан? Что ты думаешь на этот счет? Откуда столько злобы? Все обуты, одеты, работа есть, жратва есть, на каждом углу пиво дешевое… Живи и радуйся…

Сидевший сзади Степан кашлянул и сказал:

— Пиво тут ни при чем. И работа тоже. Дать людям работу — этого мало. Еда, развлечения, пиво дешевое — это еще не все. И это не главное. Должна быть надежда. На то, что дальше будет лучше. Люди должны иметь перспективу. Обязательно. Каждый студент хочет быть уверен, что если сейчас он зарабатывает пятнадцать тысяч, то в перспективе, оставшись в этой же профессии, он будет зарабатывать сто пятьдесят тысяч. А никак не двадцать. Понимаете?

— Понимаю, — сказал Жаров.

— Не гони, Герман, — сказал Знаев.

— Должен быть социальный лифт, — с расстановкой продолжал Степан, вознамерившийся, очевидно, изложить давно сформулированную теорию или что-то в таком роде. — То, что за океаном называют «американская мечта». Очень просто и всем понятно. Упорно работай — и станешь миллионером! В нашей стране такой лифт отсутствует. По телевизору каждый день показывают мир богатых, но молчат про то, как туда пробраться. А пробраться можно только одним способом: по праву рождения! Если ты чей-то родственник, сын, племянник, одноклассник… зять… — тогда для тебя лифт есть. Тогда тебя в него пустят. И даже силой затащат. Как меня. Но не потому, что я хороший работник, а потому что я — свой…

— Жаров, — произнес банкир, — я тебя прошу, аккуратнее.

Альфа-самец демонстративно поморщился и уточнил:

— Значит, Степан, я понял тебя так, что ты чей-то родственник?

— Еще какой, — спокойно сказал Степан. — Я сын своего папы. И вдобавок зять своего тестя… Иначе я, как бизнесмен, не заработал бы и рубля. Я очень трезво себя оцениваю. Поэтому, господа, меня и тянет к таким, как вы…

— Куда поедем? — спросил банкир.

— На МКАД, — буркнул Жаров. — Слушай, Степан, а такие, как мы, — это кто такие, по-твоему?

— Такие, как вы, сами себя вытащили. Отсюда и ваши развлечения. Нарядиться лохами — и поехать бить морду любому, кто решит, что вы на самом деле лохи…

В поворот, ведущий с проспекта на Кольцевую дорогу, Жаров вошел, не касаясь педали тормоза; если бы не жесткая спортивная подвеска, три бизнесмена уже лежали бы в кювете. Знаев хотел довести эту простую мысль до сведения друга, но передумал. Друг был в ярости. Ему не досталась девушка. Его оставили без сладкого. Теперь друг хотел выместить злобу. Для начала — на ни в чем не повинной машине.

— Кстати, — продолжил Степан, — я по образованию — спортивный врач. Прекрасная, интересная профессия. Хорошо оплачивается. Но однажды меня выдернули из моей профессии и затолкали в лифт. Когда очнулся — я был хозяином двух заводов. Заметьте, что на обоих моих предприятиях нет никаких лифтов. Работяга-грузчик имеет у меня десять тысяч, а токарь-фрезеровщик шестого разряда зарабатывает двадцать две. Я могу платить ему сто двадцать две, и это будет великолепный лифт, но тогда меня никто не поймет. Ни папа, ни тесть, ни конкуренты, ни сам этот токарь-фрезеровщик… Поэтому я плачу только двадцать две. Какой смысл грузчику тратить полжизни, стараться и прилагать усилия, чтоб стать токарем высшей квалификации? Чтоб получать не четыреста долларов, а восемьсот? Это глупо. С другой стороны…