Джули Коэн - Второй шанс

Когда торт нарезали и разложили на бумажные тарелки, Адам сел возле Хонор достаточно близко, чтобы она могла различить тихие звуки, которые он издавал, пока ел.

– Я каждый день думаю о вашем сыне, – сказал он.

Она не смогла съесть много торта, он был слишком сладким. Хонор пыталась увязать этого вполне реального, крепкого парня с неопределенным человеком, которого всегда представляла.

– Он же был умным? – спросил Адам. – Позже я узнал, что он был ученым.

– Физиком.

– Я понял, что он умный, просто по тому, как он со мной говорил.

– Как… – Хонор проглотила приторную сладость.

Она думала о последних словах Стивена, лежа в одиночестве поздно ночью и во снах. Но они были неясными – всего лишь предположением, таким же расплывчатым, как она представляла Адама Акреле. Чаще она слышала его повышенный, злой голос, как во время их последней ссоры.

Возможно, один набор слов смог бы вытеснить другой?

– Что он тебе сказал? – спросила она.

Адам поудобнее сел на стуле.

– Я был на мосту, собирался прыгать. Я ждал поезда, чтобы упасть сразу под него. Хотел, чтобы было наверняка, понимаете? Правда хотел покончить с собой. А потом я увидел мужчину в спортивной одежде, перелезающего через ограждение. Я решил, что он тоже хочет прыгнуть. Помню, как подумал: разве не забавно, что в одном месте в одно время встретились двое сумасшедших?

Он говорил как человек, который уже много раз рассказывал эту историю: возможно, она была его коронной байкой. Нет, он рассказывал об этом на терапии. И Джо.

– Но потом он сказал мне не прыгать. Он спросил, как меня зовут, и сказал, что я не должен прыгать. Так я понял, что он пытается меня спасти. А потом он спросил, знаю ли я, что такое гравитация и что ее вызывает.

Хонор никогда не слышала, как Стивен читает лекции, но помнила, как он разговаривал с маленькой Лидией. Он всегда был терпеливым, мягким, никогда не говорил с ней так, будто она слишком мала для рационального мышления. Хонор подумала, что Стивен говорил с Адамом именно так.

– Я ответил: «Ну, типа того». В тот момент я не думал о гравитации или о чем-то еще, меня больше интересовало, когда будет поезд. А потом он сказал то, что я никогда не забуду. Он сказал, что гравитация – это сила, возникающая между двумя объектами, и что у всего во Вселенной, и не важно, насколько большого или маленького, есть гравитация. Что все притягивается ко всему остальному.

Хонор закрыла глаза. В комнате вокруг них воцарилась тишина. У Адама был нежный, немного тонкий голос. В ее сознании он стал глубоким голосом Стивена с намеком на северный лондонский акцент, от которого он так и не избавился. Он всегда умел хорошо объяснять.

– Даже люди, – сказал Адам.

Сказал Стивен – в ее голове.

– Благодаря гравитации горят звезды и вращаются миры, но она есть и у людей. Любые два человека, близкие друг к другу, оказывают друг на друга воздействие, соразмерное расстоянию между ними. И чем они ближе, тем оно сильнее.

Хонор произносила слова одними губами. Они вышли из нее шепотом: Чем они ближе, тем оно сильнее.

– А потом, – продолжил Адам, – я услышал позади нас сирену. Я как бы начал разворачиваться, чтобы посмотреть, и на секунду потерял равновесие. Уступ был довольно узким. А он протянул руку, чтобы помочь мне, но мы не были так близко – недостаточно близко, чтобы прикоснуться. Достаточно близко, только чтобы говорить. И я даже не заметил, как он поскользнулся, просто увидел его руку и лицо. Я вытянул руку, чтобы схватить его, но не достал. Я был недостаточно быстрым. Тем не менее я помню, как он посмотрел мне в глаза. Казалось, это было очень долго, но это не могло длиться больше секунды. Мы просто смотрели друг на друга. Будто мы… будто знали друг друга. Будто понимали.

Адам поерзал. Она слышала, как под ним скрипит стул.

– А потом он упал, – сказал парень.

На обратном пути Хонор листала книгу, которую ей навязал Адам, когда они уходили. Она была ей прекрасно знакома. «Сокровищница английской поэзии», с мягкой обложкой, потрепанной от использования.

– Я не ожидала, что он так молод, – сказала она.

– Ему двадцать шесть. Он пытался прыгнуть в шестнадцать. Как сейчас Лидии. – Джо покачала головой. – У меня есть масса причин благодарить судьбу.

– И еще, я не ожидала… – Хонор не могла подобрать нужного слова. Она не могла сказать, что Адам ей понравился. Ее симпатия к нему была ограничена. Но она почувствовала к нему что-то, эмоцию, у которой, возможно, еще нет названия. – Я не знала, чего ожидать, – закончила она.