Джули Коэн - Второй шанс

– Да. Одиночество – сильное и ужасное чувство.

Лидия кивнула, прижимаясь к тощему плечу бабушки, чувствуя, что та «видит» ее своими пальцами.

– Я почитаю тебе. Должно быть, тебе не хватает чтения, – сказала она.

– Нужно будет научить тебя русскому.

Теперь, когда на ней больше не было маски, которую она носила столько лет, Лидия чувствовала себя незащищенной и нежной, будто в новой коже. Но при этом в некотором роде чистой. Она вспоминала слова, которые ей наговорили, и от этого все еще было больно, но теперь это казалось чем-то отдаленным: что-то, принадлежавшее другой девушке, в другой жизни, далеко от этого дома, где были ее мама, бабушка и она сама. Моменты на мосту казались более реальными.

Скоро ей придется выйти в мир без маски. Пока еще нет. Но скоро. Она будет держаться прямо, как бабушка Хонор. Она будет верить, что все наладится, как мама.

И все же боль из-за Аврил не проходила. Она была с ней все время. Иногда она таяла и отступала на задний план, но в основном ощущалась как острый нож в теле. Человек, которого она потеряла. Человек, кого уже никогда не вернуть.

Прошло два дня. Лидия много спала, в основном на диване под пледом, и тогда Хонор и Джо пробирались мимо на цыпочках, а когда просыпалась, обнимали ее и разговаривали – в основном о повседневных, нормальных вещах, но иногда и о том, что имело большое значение. Иногда они просто смотрели телевизор.

Сара пришла в первый день после обеда с огромным пакетом китайского риса на вынос и двумя бутылками белого вина, которые сразу положила в холодильник.

– Я совершенно не умею готовить, особенно в сравнении с тобой, – сказала она Джо, – но могу использовать для этого телефон, а тебе нужно что-то есть.

– Сара… – начала Джо и запнулась. – Я… не рассказала тебе всего.

– Ладно, – сказала Сара. – Расскажешь. Позже. А сейчас ухаживай за дочерью и за собой. И не забывай есть.

Она обняла Джо перед уходом и отправила Боба после работы к ней подстричь газон.

Обнимая Лидию, Джо ощущала спокойствие и понимание своей цели. Остальное время она ходила по дому и старалась не думать. Джо скучала по Оскару и Айрис, хотя их отсутствие было временным. Ей не хватало их маленьких тел, их ёрзанья, запаха и высоких голосов.

Она скучала по Маркусу. Как-то она поймала себя на том, что стоит у кухонной раковины и смотрит на его дом через изгородь. Джо ухаживала за душистым горошком, который Маркус ей подарил, убирала увядшие цветки, подрезала стебли и меняла воду. Цветы очень скоро умрут, как и его чувства. Так же, как исчезнет воспоминание о его руках на ее теле, его вещах, брошенных на пол, чае, который он приносил ей в постель, каждый раз проверяя, чтобы она выпила его до дна. То, как он смотрел на нее, как заставлял ее сердце петь.

– Вы останетесь с нами, – тихо сказала она Хонор, когда Лидия уснула во время просмотра «Жителей Ист-Энда». – На сколько захотите. И это утверждение, а не просьба. Я знаю, что вы очень любите свой дом, но у вас всегда будет дом здесь, с нами.

Хонор коротко кивнула, но то, как она сжала губы, выдавало, что она понимает, о чем говорит Джо, и как много это для нее значит.

– Сколько ты еще собираешься себя мучить? – спросила она вместо ответа.

– Я себя не мучаю.

Джо поднялась и пошла поставить чайник. Хонор направилась за ней.

– Ей нужна мать, а не мученица или святая.

– Я достаточно далека от святости. – Джо повернулась и скрестила руки на груди. – Так вот почему вы вдруг предложили сидеть с детьми! Потому что знали, что я с кем-то встречаюсь?

– Сначала это было причиной. А потом мне просто понравилось.

– И вас не смущало то, что вы следите за детьми, ничего не видя?

– Смущало. Особенно после поездки на скутере.

– Вы ездили с ними на скутере?

– Только раз.

– Вот об этом я и говорю. Я даже не заметила, что оставила детей со слепой женщиной! Кстати, эта поездка была не самой лучшей идеей.

– Я знаю. Это было ошибкой. Я иногда их делаю.

– Вы тот еще кадр, Хонор Левинсон! – Джо не могла сдержать улыбку, когда сказала это.

– А ты непонятно зачем делаешь себя несчастной, Джоанна Меррифилд. Ты можешь быть одновременно и матерью, и женщиной. Хотя мне самой так и не удалось этого достигнуть.

– Нет. Не сейчас. Я нужна своим детям.

– Поговорим об этом еще раз, когда у тебя сорок пять лет не будет секса, – парировала Хонор, – и тогда ты скажешь, действительно ли считаешь, что приняла правильное решение.