Кристофер Харт - Спаси меня

— Чем будешь заниматься в выходные? — спрашивает мой приятель.

— Завален работой, — говорю я с набитым ртом. — На пару дней закроюсь в своей берлоге и буду жить как отшельник: грызть сухари и упорно трудиться. Не успеваю в срок. — Отхлебываю из стаканчика. — А ты со своей пташкой?

(Найдите сами мне оправдание.)

Майлз пожимает плечами.

— Хотим просто побыть вдвоем, посидеть где-нибудь. Может, выберемся за город. Лондон кого хочешь… Да и Бет простыла. Бедная девочка, ей было совсем плохо.

— Да, я слышал. Надеюсь, сейчас лучше?

— Лучше уже не будет.

— Это как понимать?

— Не знаю, как тебе объяснить. — Майлз облокачивается на стол, вытягивает перед собой руки и, поигрывая стаканчиком от сока, продолжает: — Я только теперь начал понимать, что Бет не нормальная девушка. Мне, конечно, это нравится. В ней есть какая-то… загадочность, что ли. — Он ухмыляется. — Сумасшедшинка. С ней не соскучишься. Но временами… Бывает, я не могу разобрать, что у нее на уме. Как она вообще мыслит. Понимаешь?

— А тебе не кажется, что это проблема всех парней? Невозможно понять свою вторую половину.

— Любой человек — загадка, — соглашается Майлз. — Гораздо проще отстраниться и делать вид, что тебя это не касается. А с Бет особенно… Знаешь, мы с ней как небо и земля. Может, и нет большой беды в том, что мы друг друга не понимаем, наоборот — всегда какая-то тайна, какой-то секрет. Лежит кто-то с тобой рядом, а ты и понятия не имеешь, чего от него ожидать. Только я-то о другом. Временами мне кажется, Бет чего-то не договаривает. Ты не подумай, я ей доверяю — на все сто, только… Девчонки ведь сами любят рассказывать о своих чувствах, и… ну ты понимаешь. А она нет.

Я осторожно киваю.

— Может, со временем все наладится. Вы же не так давно вместе. Месяцев семь?

Майлз то ли не слышит, то ли не обращает внимания на мои слова.

— А иногда мне кажется, будто она разыгрывает спектакль. Притворяется ради меня, пытается угодить, а у самой внутри пустота.

— А в постели? — нагло выдаю я.

Майлз слюняво ухмыляется.

— О да, — говорит он. — В постели, на полу, под столом, в ванной. В ванне, на стиральной машине (на быстром отжиме было что-то особенное — я думал, она всю улицу перебудит), на крыше, в машине, на капоте… — У меня отваливается челюсть. Майлз протягивает руку и любезно ее захлопывает. — Здесь без проблем. — Он хмурится. — Хотя иногда не могу отделаться от ощущения, словно она просто играет, старается для меня. Понимаешь?

Понимаю.

— Тогда тебе не о чем волноваться. С такими спектаклями я бы вообще ни о чем не беспокоился.

— Да, так-то оно так, — говорит Майлз. — Я делаю все, что любят девчонки: дарю цветы, делаю неожиданные подарки, устраиваю загадочные отъезды и уик-энды в роскошных отелях. Помню, в июне погода не задалась: целыми днями дождь лил. Так я взял билеты на Капри. Нам приносили ужин на пляж, и мы ели при лунном свете. И все равно мне кажется… будто Бет знает об удовольствиях все, но понятия не имеет, что такое счастье. — Майлз устремляет на меня лучезарные голубые глаза, точно стараясь прочесть ответ на моем лице.

Я качаю головой и отвожу взгляд. Немного поразмыслив, говорю:

— По большому счету в этом нет ничего плохого.

Он умолкает, стараясь подавить вздох — такой крошечный вздох в таком крупном теле — какой страшный гротеск! И как же все-таки противно себя чувствуешь, жалея человека, которого ты же и ударил по самому больному. Есть в этом что-то от сокрушений палача над бездыханным трупом — вдвойне грешно.

Наконец Майлз опускает бокал и еле слышно говорит:

— Знаешь, мне все чаще кажется — у нее есть кто-то на стороне.

Я молчу.

— И это еще не все: похоже, она сумасшедшая — кроме шуток. Сама путается: где правда, а где ложь. Я даже не могу понять, когда она на земле, а когда витает в своих грезах. Лунатичка.

— Да, она мечтательница, — говорю я и тут же себя одергиваю: осторожно! Бет для тебя чужой человек, не проколись.

Майлз глядит на меня в упор.

— Это еще мягко сказано. То есть я, конечно, понимаю, что значит ее работа, в каком она крутится обществе — мода и кино. Я думал, она тоже отдает себе в этом отчет. Там все на наркотиках замешено. Правда, Бет в последнее время дурит реже, почти завязала. Даже шутит на этот счет: говорит, наркотики требуют регулярности, а у нее с самодисциплиной всегда были проблемы. — Майлз роняет свои большие руки на стол. — Не знаю, что с ней делать, Дэн. Ума не приложу.