Артур Хейли - Окончательный диагноз

– Совершенно верно, доктор Пирсон.

Пирсон никогда не упускал случая отпустить колкость по адресу хирургов, которых недолюбливал. Видимо, за сорок лет работы старый доктор нашел не одну их ошибку.

– Патологоанатом, – продолжал Пирсон, – это врач, которого пациент почти не видит. Но ни одно из отделений больницы не играет такой роли в судьбе больного, как наше. Патанатомия исследует срезы тканей и дает окончательное заключение. Исходя из этих данных, лечащий врач делает назначение больному, а когда все медицинские средства бессильны, – он взглянул на тело Джорджа Эндрю Дэнтона, – именно патологоанатом устанавливает окончательный диагноз. – Mortui vivos decent [1], – произнес он. – Данный пациент, видимо, – и он сделал ударение на этом слове, – умер от коронарного тромбоза. Вскрытие покажет, так ли это. – И Пирсон приступил к вскрытию.

– Вы согласны, – обратился он к Седдонсу, – что диагноз правилен – коронарный тромбоз?

Седдонс кивнул головой.

– Однако, – указывая на легкие, добавил Пирсон, – я вижу и туберкулез. Больному делали рентген грудной клетки? Седдонс отрицательно покачал головой:

– В истории болезни не указано, что делали снимок.

– У больного был, кроме всего, еще и туберкулез легких, который очень скоро погубил бы его. По-видимому, ни больной, ни его врач не знали об этом. В вашей практике, – обратился Пирсон к сестрам, – будет немало случаев, когда больные будут умирать. И крайне важно, чтобы родственники давали разрешение на вскрытие, хотя этого не всегда легко добиться. Когда вам понадобятся убедительные доводы, вспомните сегодняшний случай и приведите его в качестве примера. Этот человек был болен туберкулезом в течение многих месяцев. Возможно, он заразил остальных членов семьи, своих сослуживцев, даже кого-нибудь из персонала больницы.

Медсестры инстинктивно отступили от стола.

– Не бойтесь, сейчас опасности заражения нет. Туберкулез – это респираторная инфекция. Но вот тех, кто непосредственно контактировал с больным при его жизни, пожалуй, необходимо взять под наблюдение.

К удивлению Седдонса, слова старика Пирсона тронули, его. Как он профессионально тактичен. Седдонс почувствовал невольное уважение и подумал, что Пирсон, несмотря ни на что, все же ему нравится.

Как бы прочитав его мысли, старый доктор, повернувшись к нему, сказал не без иронии:

– И у нас, патологоанатомов, есть свои маленькие победы, доктор Седдонс.

Закончив вскрытие, доктор Пирсон поклонился сестрам и вышел, оставив после себя облако сигарного дыма.

На этот раз ежемесячная конференция была назначена на 14.30. Люси Грэйнджер, несколько запыхавшись, вошла в приемную администратора.

Все только что прошли в конференц-зал, и за дверью слышался гул голосов.

Люси Грэйнджер села на ближайший свободный стул рядом с Кентом О'Доннелом и еще каким-то молодым человеком, которого она видела впервые. Было шумно и уже порядком накурено. На ежемесячных патологоанатомических конференциях требовалось присутствие всего старшего медицинского персонала, и большинство из сорока хирургов больницы, а также штатные врачи и врачи-стажеры были уже в сборе.

– Люси, – сказал О'Доннел, – позволь тебе представить доктора Роджера Хилтона. Он только что зачислен к нам в штат. А это доктор Грэйнджер, наш хирург-ортопед.

– Ваше первое назначение в больницу? – спросила она, подавая руку новому коллеге. На вид ему было лет двадцать семь.

– Да, до этого я работал в клинике Майкла Риса. Теперь Люси вспомнила. О'Доннелу очень хотелось заполучить молодого хирурга. Значит, он того стоит.

– Люси, можно тебя на минутку? – вдруг сказал О'Доннел. Извинившись перед Хилтоном, Люси вместе с главным хирургом отошла к окну.

– Так будет лучше. Здесь мы хоть услышим друг друга. Как поживаешь, Люси? За последнее время я тебя вижу только на работе.

Она ответила не сразу, казалось, обдумывая свой ответ.

– Как тебе сказать? Поживаю сносно, пульс нормальный, температура 36,6, а вот кровяное давление давно не измеряла.

– Может, разрешишь мне это сделать, ну хотя бы, скажем, за обедом в каком-нибудь ресторанчике? Право, Люси, почему бы нам не пообедать вместе?

– С удовольствием, Кент, но раньше мне надо взглянуть на свое расписание.

– Я позвоню тебе. А теперь пора открывать совещание. Глядя, как он идет к столу, Люси впервые подумала, что он нравится ей. Он неоднократно приглашал ее обедать, они провели немало вечеров вместе, и порой ей казалось, что между ними уже установилось некое подобие близости. Она не замужем, он тоже холост, она на семь лет его моложе. Но О'Доннел, очевидно, видит в ней лишь интересную собеседницу, не более.