Айрис Мердок - Дилемма Джексона

— Еще рано.

— Ей, должно быть, очень страшно. Ни к Милдред, ни к Оуэну она не пойдет, тем более — к Анне. Ей будет стыдно.

— Ей здесь было стыдно. Это я виноват…

— Или я. Ах, Туан, что мы можем поделать? Нужно было Джексону здесь остаться, нам следовало его удержать. Но вообще он человек странный…

— Он — Джексон, — сказал Туан. — Он вообще человек загадочный, его поступки трудно объяснить.

— Вероятно, он в бегах — скрывается от кого-нибудь или от чего-нибудь.

— Но в настоящий момент мы ему доверяем.

— Ты вчера ночью разговаривал с ним. Вы часто подолгу беседуете?

— Нет, с глазу на глаз мы вообще с ним до сих пор не говорили, так, перекидывались несколькими словами то в Пенне, то в Таре. И я всегда ощущал нечто вроде… словно по мне пробегал электрический ток… Или будто я столкнулся с каким-то необычным животным, добрым, прирученным животным.

— Знаю, я его тоже люблю. Я и тебя люблю.

— Тебе лучше уйти, — сказал Туан, — ты должна уйти. Мы должны ждать. Я — здесь, ты — там.

Они сидели рядом на диване.

— Я хочу узнать о тебе больше, — сказала Розалинда, — если ты ничего не имеешь против.

— Мне, собственно, нечего рассказывать, — ответил Туан, отодвигаясь.

Розалинда взяла его правую руку и сжала ее.

— Ты — тайна, но я не хочу, чтобы ты ею оставался! Я люблю тебя, пожалуйста, люби и ты меня…

Туан смущенно отнял руку.

— Дорогая Розалинда, прошу тебя, уходи… Сейчас важна только Мэриан.

— Ах, Туан… ты помолвлен? У тебя есть кто-то другой? Мое сердце разорвется, я так люблю тебя…

— У меня никого нет…

— Тебе нужен мужчина?

— Да нет же, нет… Просто… ты меня не знаешь…

— У тебя в сердце какая-то темная тень. Позволь мне прогнать ее…

— Тебе просто кто-нибудь нужен, но этот кто-нибудь, конечно же, не я. Мне нечего предложить тебе, и ты должна думать о Мэриан, а не обо мне. Понимаешь? А теперь, пожалуйста, иди к себе домой, милая Розалинда.

— Но я хочу остаться с тобой, хочу узнать тебя, то есть я знаю тебя, но хочу сделать так, чтобы тебе было хорошо… О, мой любимый, только позволь мне любить тебя…

Туан покачал головой и пошел к телефону. Опять никакого ответа. Сняв с вешалки пальто Розалинды, Туан подал его ей. Она встала, подошла к двери, он открыл дверь, и Розалинда нехотя перешагнула порог.

Вернувшись в Тару после встречи с Кантором, Джексон опять первым делом наведался в гараж. Машины Бенета по-прежнему не было. Тогда он вошел в дом. Там царила полная тишина. В холле на полу лежало два или три письма, одно, судя по обратному адресу, было от Анны. Джексон почувствовал, что теряет реальное представление о времени, а может, и обо всем прочем. Он изнемогал от усталости, но ему нужно было сохранять ясность ума. Он постоял немного. Не следует ли сходить в магазин на тот случай, если Бенет вернется? Или прибегнуть к хитрости, которую он обычно презирал: позвонить в Пенн, подождать, когда Бенет ответит, и положить трубку? Ему захотелось есть. На кухне была кое-какая еда. Какой сегодня день? Что сейчас — утро или вечер? Конечно, необходимо позвонить Туану. Но у него совершенно не было сил, он падал с ног — надо было все же взять такси. Джексон вышел в сад через черный ход, запер дверь и направился к своей сторожке. В небе светило солнце. Он вспомнил, что, уходя, забыл запереть дверь, — слава богу, Бенет этого не узнает! Он вышел. Что-то изменилось в его домике, появился какой-то незнакомый запах. Джексон посмотрел на кровать. Вся постель была скомкана, и там кто-то спал. Это была Мэриан.

— Пожалуйста, перестаньте плакать, — попросил Джексон.

Он спросил ее, почему она сбежала от Туана, но она ничего не могла ответить, лишь плакала. Джексон испытывал облегчение, но одновременно был страшно смущен и встревожен. Нужно увести ее отсюда, пока не вернулся Бенет, выпроводить немедленно!

— Не позволите ли отвезти вас обратно к Туану? Так будет надежнее. Надежнее, — повторил он.

Но разумеется, так вовсе не было надежнее. Джексон не хотел, чтобы она снова убежала, однако и здесь ее оставлять не желал. А менее всего он хотел «сдать ее Бенету» против ее воли.

— Я ему там не нужна, — ответила Мэриан, имея в виду Туана. — Уверена, он скоро рассказал бы обо мне Бенету и всем остальным.

Почти раздетая, с искаженным мукой лицом, она полулежала на кровати и, беспрестанно повторяя одно и то же, напоминала раненое животное. Откинувшись на подушку, одной рукой она попыталась стянуть с себя скомканные простыни.