Лиза Си - Девушки из Шанхая

В такие моменты я сожалею обо всех этих годах, когда я тосковала по Шанхаю, превратившемуся для меня в золоченые воспоминания о людях, местах и блюдах, которые, как мне не раз писала Бетси, больше не существуют и никогда не вернутся. Я браню себя: как могла я не видеть того, что было прямо передо мной все эти годы? Как могла я не наслаждаться этой сладостью, вместо того чтобы цепляться за воспоминания, обратившиеся в прах и пыль?

В отчаянии я звоню в Вашингтон, чтобы спросить у Бетси, не может ли ее отец нам чем-нибудь помочь. Хотя он сам страдает от преследований, Бетси обещает, что он ознакомится с делом Сэма.

— Мой отец родился Сан-Франциске, — говорит Сэм по-английски с ужасным акцентом.

С нашего ужина с Фредом прошло четыре дня, и сегодня Сандерс и Биллингс без предупреждения заявились к нам домой. Сэм сидит на краю кресла отца Лу. Остальные мужчины сидят на кушетке. Я присела на стул с жесткой спинкой, молясь, чтобы Сэм позволил мне говорить вместо него. Меня охватывает то же чувство, что в тот день, когда головорез из Зеленой банды объявил нам с Мэй свой ультиматум в нашей гостиной: вот оно.

— Тогда докажите это. Покажите нам его свидетельство о рождении, — требует агент Биллингс.

— Мой отец родился Сан-Франциске, — упорно повторяет Сэм.

— Сан-Франциске, — насмешливо повторяет Биллингс. — Разумеется, в Сан-Франциско, ведь именно там произошло землетрясение и пожар. Мы не дураки, мистер Лу. Говорят, что до 1906 года в США родилось столько китайцев, что каждой китаянке приходилось рожать по пятьсот сыновей. Даже если бы это и могло произойти, почему рождались только мальчики, а не девочки? Вы их убивали?

— Я тогда еще не родился, — отвечает Сэм на сэйяпе. — Я здесь не жил…

— У меня есть ваше дело с острова Ангела. Взгляните на эти фотографии.

Биллингс выкладывает на кофейный столик две фотографии. Одну из них, изображающую маленького мальчика, председатель Пламб показывал мне много лет назад. На другой — Сэм на острове Ангела в 1937 году. Глядя на обе фотографии, можно с уверенностью сказать, что это разные люди.

— Признайтесь и расскажите нам о своих фальшивых братьях. Не стоит подвергать страданиям свою жену и дочь из верности людям, которые не помогут вам.

Сэм разглядывает фотографии, откидывается в кресле и говорит дрожащим голосом:

— Я настоящий сын своего отца. Брат Верн вам скажет.

Его стальной веер словно бы складывается у меня на глазах, но я не понимаю почему. Я встаю, подхожу к нему сзади и кладу руки на спинку кресла, чтобы он знал, что я рядом. В этот момент я понимаю, в чем причина. В проеме кухонной двери, прямо напротив Сэма, стоит Джой. Он боится за нее и стыдится самого себя.

— Папа! — кричит Джой, вбегая в комнату. — Послушайся их. Скажи правду. Тебе нечего скрывать.

Наша дочь не имеет ни малейшего представления о правде, но она невинна и, я должна сказать, глупа, как ее тетушка.

— Если ты скажешь правду, произойдут хорошие вещи, — говорит она. — Ты ведь сам мне это говорил.

— Видите, даже ваша дочь просит вас сказать правду, — поддакивает Биллингс.

Но Сэм непреклонен:

— Мой отец родился Сан-Франциске.

Джой плачет и умоляет его. Верн хныкает в соседней комнате. Я стою, беспомощно опустив руки. А моя сестра где-то на съемочной площадке или покупает себе новое платье или что-нибудь еще.

Биллингс открывает свой портфель, достает лист бумаги и протягивает его Сэму, который не читает по-английски.

— Если вы подпишете эту бумагу, признавая, что прибыли сюда нелегально, — говорит он, — мы лишим вас гражданства, которое и так недействительно. Когда вы подпишете бумагу и признаетесь, вы получите неприкосновенность, новое, настоящее гражданство — при условии, что расскажете нам обо всех знакомых, родственниках и соседях, которые прибыли сюда незаконно. Особенно нас интересуют те бумажные сыновья, которых сюда ввез ваш так называемый отец.

— Он умер. Зачем теперь это?

— У нас есть его дело. Как у него могло быть столько сыновей и столько партнеров? Где они теперь? И не надо говорить нам о Фреде Лу. Мы о нем все знаем. Он получил свое гражданство по закону. Расскажите нам об остальных и о том, где можно их найти.

— Что вы им сделаете?

— Не беспокойтесь о них, беспокойтесь лучше о себе.

— Вы дадите мне документы?

— Вы получите легальное гражданство, как я и сказал, — отвечает Биллингс. — Но если вы не признаетесь, мы депортируем вас с женой в Китай. Разве вы не хотите быть рядом с дочерью, чтобы уберечь ее от беды?