Татьяна Догилева - Жизнь и приключения Светы Хохряковой

Он взял меня за руку, и мы, сопровождаемые Берналем, направились в кафе. Я шла как на заклание и с тоской вдруг подумала, что зря я так далеко отошла от своего имиджа сумасшедшей, все-таки с ненормальных спрос меньше, и от полного бессилия ни с того ни с сего вдруг затянула песенку про кораблик. Мужчины обалдели, но ничего не сказали. Так я была доставлена в кафе «У Берналя» в сопровождении, глядя себе под ноги и гундося заунывную песенку о том, как трудно маленькому кораблику в море.

Мы уселись за стол, вокруг нас собрались какие-то люди, но я на них не смотрела, я смотрела на свои ноги в новых шлепанцах и пела противным голосом противную песенку.

– Что это с ней? – спросил женский голос, по-моему, Кончиты.

– Припадок, наверное, – предположил обеспокоенно Фаро, – еще десять минут назад была в полном порядке!

– Ох, не вовремя! – воскликнул Берналь. – Она же сейчас ничего не поймет. А мы так старались, так торопились!

– Бедная, бедная!

Кончита заплакала. Фаро расстроено крякнул. И мне вдруг стало так стыдно! Я заткнулась на полуслове, почесала опущенную башку, подняла ее, посмотрела на всех и спросила:

– Покурить можно?

После нескольких секунд молчаливого рассматривания меня началась всеобщая радость.

– Можно! – закричал Берналь, схватил меня и сжал в медвежьих объятиях. – Тебе теперь все можно! Ты теперь член нашей семьи, дорогая!

Кончита завизжала:

– Берналито родился! Все как ты говорила! Богатырь! Красавец! Все счастливы!

Она бросилась меня целовать. Я тоже завизжала от радости и начала прыгать.

– Здорово! Здорово! Ура! – На такие радостные вопли нельзя было не обратить внимания, стали подходить соседи и знакомые и, узнав грандиозную новость, присоединялись ко всеобщему ликованию. Берналь крикнул: «Заведение угощает!» И на столах появились бутылки местного вина и сладкие закуски. Все стали пить за здоровье малыша, родителей и всех-всех-всех. Откуда-то появились люди с гитарами и запели веселые песни, некоторые пустились в пляс. Я то помогала Кончите, то наблюдала невиданный праздник, то пыталась сама присоединиться к танцующим, но у меня ничего не получалось, они двигались как боги, на их фоне я выглядела неуклюжим медвежонком, все смеялись, и я вместе с ними.

Господи! Как мне было весело и хорошо! Какие хорошие, добрые, красивые и талантливые люди меня окружали, я была счастлива, что нахожусь среди них и что со мной обходятся как со своей. Праздник смогла остановить только беспощадная жара.

– Продолжим вечером. А сейчас все по домам, отдыхать, набираться сил! – объявил Берналь, и гости стали расходиться.

Я поглядывала на Фаробундо – держался он прекрасно, но, по моим расчетам, выпил старик немало.

– С мотоцикла-то не свалитесь, сеньор Фаро? – поинтересовалась я.

– А если и свалюсь, ты поднимешь! – веселье не покидало старого вояку.

– Какой такой мотоцикл? Куда это вы собрались? – всполошился Берналь. – Здесь отдыхайте! – И рукой указал на маленький уже готовый домик, красовавшийся около моего бивневого дерева.

– Неа, – отрицательно помотала я головой. – Это для Тео и Берналито, там все должно быть стерильно, мы туда не пойдем!

Вдруг Берналь обнял меня, поцеловал в обе щеки и сказал:

– Это не для Тео. Это от всей нашей семьи – подарок тебе!

Кончита звонко засмеялась, у нее одной остались еще какие-то силы. Я посмотрела на нее и тоже улыбнулась, похоже, Берналь был абсолютно пьян.

– Отлично! – сказала я. – Вот завтра туда и заселюсь. А сейчас, сеньор Фаро, собирайтесь. Авось, с божьей помощью, доберемся до нашей деревни.

Фаро встал, и я вместе с ним.

– Да ты не слышишь меня, что ли? Пепа! Никуда ехать не надо. Отдыхай у себя.

Я взглянула на Кончиту. Мне хотелось, чтобы она вмешалась и как-нибудь помогла бы мне справиться с ее родственником. Но она опять к моей досаде начала хохотать.

– Берналь, она думает, что ты пьяный и поэтому даришь ей дом!

Берналь тоже громко захохотал:

– Нет, Пепа, пьяный я был два дня назад, когда Берналито появился на свет божий, а сейчас я абсолютно трезв, разве отец может напиваться на празднике по случаю рождения сына? У нас это невозможно, отец должен управлять праздником, чтобы духи предков видели, что не зря ему выпало такое счастье. А праздник должен быть большой, красивый и очень шумный. И он таким будет. А подарок наш – это тоже часть праздника. Ты ведь когда первый раз про Берналито рассказала, я сразу решил, если слова безумной окажутся правдой – будет у нее дом.