Сара Уотерс - Маленький незнакомец

Разумеется, переменилось все, и порой эти визиты были мучительны. Теперь я постоянно думал о Каролине. Глядя на ее выразительное скуластое лицо, я не мог поверить, что когда-то считал его некрасивым. Я чувствовал себя трутом, готовым воспламениться от одной искры ее взгляда над чайной чашкой. Иногда она провожала меня к машине; в молчании мы шли по сумрачному дому, и я мечтал о том, чтобы затащить ее в какую-нибудь пустую комнату и заключить в объятья. Время от времени я на это отваживался, но Каролина была скованна. Она лишь стояла, отвернув лицо и уронив руки. Я чувствовал, как ее тело медленно-медленно размякает, словно жадничая поделиться своей податливостью. Но даже робкая попытка усилить напор приводила к плачевному результату: Каролина вновь деревенела и закрывала руками лицо. «Простите, — говорила она, как тогда в студеной машине. — Простите. Я знаю, это нечестно. Но мне нужно чуточку времени».

Так что я научился не требовать от нее слишком многого. Больше всего я опасался ее оттолкнуть. Иногда складывалось впечатление, что наша помолвка стала для нее еще одной обузой в хлопотах по имению и она позволит себе задуматься о будущем, лишь когда утрясутся текущие дела.

Казалось, до изменений к лучшему уже рукой подать: стройка набирала темп, тянули электричество и водопровод к ферме, где, на радость Макинса, дела вроде бы пошли в гору. Вопреки опасениям Каролины миссис Айрес выглядела вполне здоровой и веселой, чего уже давно не было. Всякий раз я видел, что она подкрашена и тщательно одета, тогда как ее дочь, несмотря на перемену в наших отношениях, по-прежнему отдает предпочтение старым бесформенным свитерам и юбкам, неказистым беретам и грубым башмакам. Делая скидку на холодную погоду, я с этим мирился, но планировал по весне свозить ее в Лемингтон и приодеть. Частенько я мечтал о лете и представлял, как загорелая босоногая Каролина в безрукавке с открытым воротом входит в дом, в котором распахнуты все окна и двери… Мое собственное унылое жилье теперь казалось фальшивым, как театральная декорация. По ночам, усталый, но бессонный, я представлял Каролину в ее постели. Мысль моя легко преодолевала разделявшие нас мили: точно браконьер, она проскальзывала в ворота имения и шагала по заросшей аллее, открывала разбухшую парадную дверь, на цыпочках ступала по мраморным плитам, а затем бесшумно кралась по тихой лестнице…

Однажды в начале марта я, как обычно, заглянул в Хандредс-Холл и узнал новость: загадочные шалости, прозванные Каролиной игрищами, возобновились в иной форме.

Поначалу она не хотела о том рассказывать — мол, «все это уже надоело». Однако я обронил, что у нее и миссис Айрес усталый вид, и тогда Каролина призналась, что в последнее время по ночам их будит телефонный звонок. Это было уже раза три-четыре, сказала она, между двумя и тремя пополуночи; всякий раз, как поднимали трубку, линия молчала.

Они даже подумали, не я ли звоню.

— Вы единственный из наших знакомых, кому случается не спать в такое время. — Чуть покраснев, Каролина взглянула на мать. — Надеюсь, вы не звонили?

— Конечно нет! Мне бы и в голову не пришло беспокоить вас так поздно. Обычно в два часа ночи я дрыхну без задних ног. Ну разве что я звонил во сне…

— Я так и думала, — улыбнулась Каролина. — Видимо, неполадки на линии. Просто хотела удостовериться.

Было видно, что она хочет закончить разговор, и я не стал развивать сию тему. Однако в свой следующий визит я узнал, что телефон вновь звонил и опять около половины третьего. На сей раз Каролина, не желавшая выбираться из постели, решила: пусть обзвонится, но она не потащится в холодную тьму. Вскоре лихорадочный трезвон стал невыносим, в своей комнате зашебаршила миссис Айрес, и тогда Каролина сошла вниз, но трубка, по-всегдашнему, мертво молчала.

— Хотя нет, не мертво, — поправилась Каролина. — Странно, в трубке молчали, но я могла поклясться, что на другом конце кто-то есть. Звонили именно сюда. Знаете, я опять подумала про вас.

— А я опять крепко спал и видел сны, — ответил я и, поскольку в гостиной мы были одни, добавил: — Скорее всего, в них были вы.

Я потянулся к ее волосам, но она перехватила мою руку:

— Ведь кто-то же звонил! Одна мысль не дает мне покоя… Как вы считаете, Род не мог звонить?

— Род? — встрепенулся я. — Наверняка нет.

— Но ведь это возможно, правда? Вдруг с ним какая-то беда… Там, в клинике. Мы так давно его не навещали. В письмах доктор Уоррен говорит одно и то же. Может, на нем испытывают всякие лекарства или способы лечения?.. Мы же ничего не знаем. Только счета оплачиваем.