Так Зураб остался один. Он не мог получить защиту у своей семьи, а в чужой его ждала только смерть. Бежать было некуда.
Но ночью Зураб всё равно сбежал. От него не ожидали такого поступка, да и далеко ли мог сбежать слепой? Узнали об этом только к утру, и сразу же кинулись в погоню, кто на конях, кто на машинах. До этого Аслан ещё сомневался, сможет ли он выполнить свой долг, но теперь на всё это не было времени, началась суматоха, все суетились, и надо было тоже бежать, искать, звонить. Утро выдалось паршивым – всю ночь лил дождь, стоял густой туман, дороги размыло. Зураба нашли далеко от села. Он угнал машину и каким-то чудом смог уехать километров на двадцать. Однако, видимо, такого ливня он не ожидал, так что автомобиль застрял в грязи, и в одиночку его вытащить было невозможно. Ещё почти тридцать километров Зураб прошёл пешком, но размытая дорога предательски хорошо сохраняла следы. Так его и нашли. Подросток (точнее, теперь уже – мужчина) стоял спиной к преследователям и не двигался. Остальные тоже замерли. Ждали Аслана.
Наконец, он появился. В этот момент дождь разом прекратился, будто бы природа раскрыла занавес, и теперь небеса могли свободно наблюдать за трагедией. Аслан медлил, ему не мешали. Он смотрел на сереющую в тумане спину Зураба и вспоминал то давнее убийство, совершённое его отцом. Вы ведь уже заметили, что я избегаю говорить о том, что тогда случилось? Если честно, я просто не хочу об этом рассказывать. Я не знаю, передалось ли вам это ощущение, но я не испытываю удовольствия от описания смертей. Как раз наоборот, – меня тошнит от них. Мне хотелось бы писать больше любовных историй, я хотел бы написать о том, что Лорс с Азаматом были друзьями, как они то ссорились, то мирились, а вместо этого я пишу… Ну, вы сами знаете, о чём. Но это и понятно. Вы же читаете книгу под названием «Кровная месть». Чему же ещё тут быть, как не убийствам, следующим одно за другим… Но иногда я не могу пересилить усталость и отвращение. Отец Зураба сделал ужасную вещь, совершив убийство. Я не открою никаких деталей. Хватит с меня. Пропускаю этот эпизод. Давайте лучше вернёмся к Аслану. Вы ведь уже понимаете, о чём мне сейчас предстоит рассказать? Ну да, об убийстве, несправедливости, как всегда.
…Аслан, наконец, решился. Он подошёл к Зурабу, взял его за плечо и развернул к себе.
– Ты спас мою дочь, и за эти пять лет, которые она со мной, я готов отдать свою жизнь пять раз, – он вложил в одну руку Зураба пистолет, а в другую патроны. – Так будет честно.
Аслан отошёл. Остальные Дарговы стояли полукругом, чуть посторонившись, чтобы их не задело шальными пулями.
– Давай, – сказал Аслан четко, чтобы Зураб мог ориентироваться на его голос.
Зураб какое-то время стоял как вкопанный, и казалось, что он сейчас развернётся и побежит. Но он не побежал, только неслышно прошептал что-то и медленно и неумело, патрон за патроном, принялся заряжать оружие. Его руки опять дрожали, как в тот раз с бутылкой. Патроны выпали, и Зураб нагнулся, судорожно ощупывая землю. Аслан поморщился.
– Я здесь, – сказал Аслан, когда Зураб выпрямился.
«Пять его выстрелов, потом я стреляю. Быстро и точно, – думал Аслан. – Ты не будешь ждать смерти, не будешь бояться, не будешь мучиться».
Зураб медлил.
«Я просто сосчитаю: раз, два, три, четыре и пять. Раз, два, три, четыре…», – Но Зураб вдруг вскинул руку, и мир лопнул, будто разбили лампочку.
Приступ невероятной боли рывком поднял Аслана на ноги. Ноги почти не слушались его, а из груди бил безудержный поток крови. Несколько секунд Аслан просто стоял, пытаясь понять, где он и что случилось. Потом тупо посмотрел на застрявший в пальцах кусок бурой грязи, пока не понял, что это – пистолет. От боли Аслан замычал, оглянулся и пошёл к машине. Он не мог думать, не хотел думать, даже идти было проще, хотя идти было тяжелее всего на свете. Но думать – ещё тяжелее. По пути он несколько раз падал, и один раз, споткнувшись о какой-то камень, почувствовал, что этот камень – мягкий. Ему показалось… Естественно, показалось… Ведь если это не камень, то кто знает, что это?.. Он не хотел знать. Совсем не хотел. И больше всего он не хотел знать, сколько таких камней лежит вокруг. Этого он не хотел ещё больше, чем думать. «Их восемь». Нет-нет-нет. Этого он не знает. И не должен знать. Он должен знать, куда поехала машина. В село или от села. Это важно. А сколько камней… Какое ему вообще дело до каких-то камней? «Полукругом».
На этот раз он свалился прямо на бампер. Аслана беспрестанно трясло. Он бредил. «Раз и два, и пять. И всё». Вдруг он поднялся и завыл, как зверь. Он выл громко, страшно, и в его голосе переплетались боль, злоба, ярость и какие-то другие, совершенно непередаваемые звериные чувства. Не переставая выть, он ударил кулаком по бамперу, так, что осталась вмятина, а потом ещё раз, и ещё. С каждым ударом из его из груди била кровь, но Аслан не замечал, теперь он чувствовал себя волком, оборотнем. Большим, сильным, хищным, голодным зверем. Он сел за руль и включил зажигание…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу