Иосиф Гольман - Ради тебя одной

Положение было аховое: и выполнять требования нельзя, и бездеятельно ожидать детских трупов тоже нельзя. Удалось только выторговать еще несколько часов, так как осужденные сообщники располагались в разных колониях, в том числе под Нижним Тагилом и в Ангарске.

Именно поэтому я оказался в числе действующих лиц. Первое сообщение о случившемся мне выдал собственный телевизор – журналисты сейчас реагируют мгновенно. Я возлежал на тахте с практически не начатым бокалом кампари в руке. Люблю, знаете ли, красивую жизнь. Жаль, редко могу ее себе позволить.

Выслушав первый текст, сразу оделся. Интуиция не обманула, буквально через две минуты пискнул пейджер. Я отзвонился, сообщил, что жду у подъезда.

Через час мы уже стартовали с подмосковного Чкаловского аэродрома.

Здесь нет толп ожидающих отпускного счастья туристов, не сдают в багаж груз «челноки». Да и свою единственную тяжелую вещь я бы в багаж никогда не сдал. Называется она – снайперская винтовка «ВСС». Иногда ее называют «винторезом». Несмотря на увеличенный до девяти миллиметров калибр – с пулями в 16,3 грамма с вольфрамовыми сердечниками, – весит она меньше трех кило и чуть ли не вдвое легче заслуженной драгуновской винтовки «СВД». А главное – она изначально бесшумна и не дает при выстреле выброса пламени. Прицельная дальность, правда, поменьше, чем у «эсвэдэшки», но и полукилометра в городе более чем достаточно.

Я люблю эту винтовку и знаю на ощупь каждый ее винтик, каждый изгиб ложа, каждую царапинку на ее боках.

Потому что я – снайпер.

И это единственное, что я умею делать идеально. Лучше многих признанных специалистов. А может – и лучше всех.

Конечно, мне не набрать шестьсот очков из шестисот возможных на каком-нибудь чемпионате. Но если победитель сдуру решит вызвать меня на дуэль – на расстоянии, скажем, метров в пятьсот и с возможностью ползать и прятаться, – это на сто процентов будет его последняя идея.

Еще в автобусе я узнал список действующих лиц. Вместе со мной из моего подразделения летели три человека. В том числе Вовчик, мой постоянный напарник. Снайперы, как правило, работают боевой парой, и напарник – это даже не друг, а нечто большее. Точнее – другое. Потому что с Вовчиком мы нигде, кроме как на занятиях и на войне, не встречаемся. Не тянет. Но в бою с ним спокойно. И думаю, меня он тоже ни на кого не променяет.

Третьим был наш шеф. Полковник Третьяков. Уже по его виду я понял, что приняты жесткие решения. На мой взгляд, давно пора. Идти на поводу у террористов – только провоцировать следующих.

В аэропорту нас встретили руководители операции.

– Всем снайперам быть на связи. Велегурову и Романову – особая вводная. Если в прицел попадут оба – стрелять без дополнительной команды, – объяснил незнакомый полковник. Мне было приятно, что мы с Вовчиком проходим отдельной строкой. Значит, уважают.

– Сколько всего задействовано снайперов? – поинтересовался Вовчик. Хороший вопрос. Лучше бы нас было двое, раз мы не знаем остальных. Это ведь не пехотный бой, где берут не только умением, но и числом.

– Вы с Серегой и шестеро местных. На связи будут все, но стрелять инициативно разрешено только вам, – уточнил полковник.

– Можно посмотреть местность? – влез Вовчик.

– Пожалуйста.

На переносном мониторе нам показали место событий со всех ракурсов. Я сразу определил, где легли местные стрелки. Они особо не прятались, заняли позиции с максимальным обзором. Значит, и злодеи их вычислят легко.

– Мы пойдем другим путем, – про себя сказал я. Оказалось, не про себя, а вслух. Надо последить за собой.

– Каким – другим? – спросил наш Третьяков.

– Не как брат Саша, – закончил я мысль. Была раньше в школьных учебниках такая история про Ульянова-младшего.

– Ты не мудри, Велегуров, – разозлился вдруг Третьяков. – Какой еще Саша?

– Да так, шутка, – отбодался я. – Мне нравится вот эта телега. – Я ткнул пальцем в выдвигающуюся вверх платформу, на которой в самолеты завозят питание. Она, видимо, была неисправна, потому что стояла с навеки поднятым «столом» прямо на газоне, за деревом, метрах в двухстах от автобуса. Стояла, скорее всего, давно: на нее был навален какой-то хлам.

– Так далеко? – удивился чужой полковник.

– Для него нормально, – успокоил его наш полковник. – Но там же ветки будут мешать.

– Я лягу, посмотрю, скажу, какие срезать.

– И как мы их срежем? – не выдержал подошедший генерал с колоритными усами – наверное, местный.