Ксения Собчак - Энциклопедия лоха

На вопрос о любимом писателе или режиссере лох никогда не растеряется, ответит быстро и четко. Он наверняка много об этом думал в минуты одиночества: «А если спросят у меня, кто мой любимый писатель что я отвечу, чтобы не опозориться?» И результат этих домашних тренировок, конечно, впечатляет. А кинорежиссер? Тарковский! Помните этот знаменитый длинный план в «Зеркале»? То-то и оно. Шедевры культуры лох употребляет очень вдумчиво, не ради забавы. Вот, скажем, Сергей Полонский, наш строительный магнат, возводивший высоченную башню в комплексе «Москва-Сити», пока не истратил все деньги. Как-то в эфире радиостанции «Серебряный дождь» у Полонского спросили, как он расслабляется после своих нелегких трудовых будней. «Я слушаю классическую музыку, - ответил Сергей. - Бах, Бетховен. Это помогает синхронизировать правое и левое полушария мозга». Вот и приехали. Если про Баха с Бетховеном я еще могла предугадать ответ, то шняга насчет полушарий оказалась полнейшим сюрпризом. Мы-то думали, что никакого внутреннего мира и вовсе нет, а оказывается, есть, да еще в виде двух полушарий, требующих синхронизации в ручном режиме. Мне не раз приходилось оставаться наедине с лохом, и я хорошо знаю, какое это мучение. Но мне-то еще полбеды: когда станет совсем невмоготу, я встану и уйду. А лох живет с собой постоянно, всю жизнь и нередко остается наедине. Ему это тяжело, он старается этого избегать, как может, пытается затеряться в компании, но рано или поздно приходится. И вот тут-то его внутренний мир (если он есть) не может не заявить о себе. Кроме шуток, мне иногда страшно подумать, что же там, внутри лоха, на самом деле происходит. Скажем, увидит человек на закате облако причудливой формы, как когда-то в детстве. Увидит и подумает: «Как же глупо и бездарно я профукал свою жизнь!» Такое со всеми бывает, а потом облако развеивается, и все. Но у лоха подобные раздумья способны вызвать настоящий системный сбой. Он же не конь с горы, а микрокосм и средоточие всего на свете! Любой ответ на вопрос о смысле жизни будет строиться вокруг его нескладной фигуры, и можно только с ужасом догадываться, какой это будет ответ. Лоху категорически нельзя задумываться о таких вещах, иначе возможны неадекватные формы поведения. Лох и сам знает, что нельзя такого допускать: неспроста же он работает допоздна в офисе, а потом дома бессмысленно щелкает телеканалами. Поэтому и культура для лоха годится не любая, а только синхронизирующая полушария мозга. Но возможно, я чересчур усложняю. Может, ничего подобного и не бывает. Сидит наш лох в одиночестве, и ему хорошо с самим собой, и ведет он неспешную внутреннюю беседу: «Кто мой любимый поэт? Наверное, Пушкин».

Среди студентов биофака МГУ заслуженной славой пользуется практикум «Голоса птиц» - на нем первокурсников учат определять различного рода птах по их чириканью. Синичка - чвик-чвик, уточка - кряк-кряк, воронушка - кар, ну вы понимаете, о чем я. Примерно так же можно определить и лоха. Услышал характерный щебет и сразу понял: вон он, лох, точно скрывается где-то неподалеку, даже если визуальные признаки лоховства еще и не проявились. Как справедливо подчеркивал в свое время академик Павлов, у человека есть две сигнальные системы: первая и вторая. Что он имел в виду? Честно говоря, черт его знает, однако вторую сигнальную систему - человеческую речь - явно не стоит недооценивать. У меня, например, бывает вот так: встретишь человека, и всем он хорош на вид, на цвет и на запах парфюма, просто любо-дорого посмотреть, хоть сейчас иди за него замуж (это пока у меня первая система работает, такая же, как у хомячка или у чепрачного тапира). Но тут новый знакомый вдруг как откроет рот и скажет слово, и сразу вторая система сигналит моему внутреннему хомячку: беги-ка ты, дружище, ничего тебе тут не светит. Поясню на примерах. Познакомилась я однажды с одной девушкой. И такая она была милая, веселая и нашенская, что сердце мое забилось от предчувствия дружбы. Мы сидели и болтали о всякой всячине, вечер летел к ночи, зеленый чай лился рекой, и душа пела. И тут она произносит:

- Ну ладно, я поехала! Мне еще надо в магазин зайти за МОЛОЧКОЙ!

У меня внутри будто что-то оборвалось. С одного слова я поняла: все кончено. Ничего не будет. За этим словом стоит разное детство, разная жизнь, разные гены. Мы - существа с разных планет, и воздух, которым дышит сидящее напротив меня непостижимое существо, должен бы по идее мгновенно выжечь мои легкие и испепелить меня в ослепительной голубой вспышке.