Евгений Гришковец - Продолжение ЖЖизни

И ещё Слава, оператор второй камеры. Вторая камера нам была нужна и появилась только на ночных съёмках, и Слава работал с нами десять смен. Хороший, профессиональный, надёжный и весёлый. Не требовал к себе внимания, всё делал надёжно и быстро.

Наш бутафор Марина сделала много интересных штуковин для фильма. Но если я расскажу, что она сделала, то раскрою секреты, причем не мои. Ну всё-таки… в фильме мой герой раздавливает в руке коньячный бокал. Мы не смогли найти в Иркутске киношную посуду для этого кадра, и Марина подготовила мою специальный бокал и ещё подготовила руку, обезопасив её от порезов. Технологию придумала сама. В кино никогда не работала, работает в театре. Придумать и изготовить она может всё что угодно.

Миша, оператор-наблюдатель, то есть тот, который снимал фильм о фильме. Такой хороший мужик! Наснимал больше тридцати часов, неутомимо и подробно. При этом ни один снятый им кадр в нашу картину не войдет. Он даже как бы не был членом съёмочной группы, и всё время его гоняли, пытались прогнать со съёмочной площадки – то осветители, то звуковики, а он снимал и снимал. И всё то забавное, неожиданное, курьёзное, что произошло на площадке и что, может быть, даже не войдет в рабочий материал фильма, сохранится благодаря его недюжинному упорству. Вот какие люди бывают, вот с кем посчастливилось работать…

Очень не хочется завершать дневник и писать «крайнюю» страничку о съёмках. И благодаря этому мое кино ещё не закончилось ( улыбка ).

Вчера провел день на Байкале, вышли со знакомыми в священное озеро на кораблике. Погода была осенняя, пробрызгивал дождик, и я скорее присутствовал на борту, чем наслаждался видами и компанией. А потом, когда всем стало весело, я спустился вниз, в маленькую каютку, и уснул. Было как-то тревожно, я ещё весь находился в нашем кино, и переключиться на отдых не получалось…

Прощальная вечеринка – по-киношному «шапка» – была вечеринкой сильно уставших и очень тепло относящихся друг к другу людей. Прекрасно то, что мы собрались не в ресторане, или кафе, или каком-то арендованном для такого мероприятия помещении. Нас пригласил к себе домой наш оператор Андрей Закаблуковский. А там была домашняя еда, которой всем нам, приезжим, сильно не хватало ( улыбка ). Там был запах дома, дети, снующие и создающие домашний шум… И от этого возникло спокойствие, ощущение тепла и уюта и какая-то красивая, почти радостная печаль. А дом у Закаблуковского далеко за городом, большой деревенско-интеллигентский дом, с двумя коньками и подступающими к забору соснами. Дом, в котором много жизни, недоделанный, находящийся в состоянии многолетнего ремонта, с неухоженным двором, но в котором весело.

На прощание мы подарили всем улетающим в Москву коллегам и товарищам майки с логотипом нашего фильма. У ребят, которые много работали в кино, есть не одна майка с логотипами фильмов, и Аня Матисон придумала одну остроумную вещь. Они сказали, что такой у них никогда не было, потому что на спине мы напечатали как бы титры, где есть все их фамилии и имена. Они были очень рады. Да и надо сказать, логотип у фильма получился красивый. Они уезжали в этих майках. Эдакий десант…

Когда 15 июля я приехал в Иркутск и поселился в гостинице «Иркутск», которую горожане называют по-старому «Интурист», мне казалось, что я приехал так надолго! Когда первый раз отправился в магазин, чтобы купить себе привычные продукты, я шёл по улице с ощущением, что приехал сюда практически жить. И вот завтра уже улечу. Никогда отныне не смогу относиться к Иркутску по-прежнему, как к городу, который несколько раз посещал, в котором есть несколько знакомых, в котором знаю несколько достопримечательностей… Здесь я не просто прожил месяц, я здесь работал, мало того, я привык к этой работе и к городу. А ещё я очень давно не жил в Сибири, как в 1998-м из Сибири уехал, так с тех пор и не жил, только бывал… И за этот месяц я вновь убедился и вновь почувствовал, как сильно и глубоко знаю и люблю Сибирь, понимаю и люблю сибиряков… отчетливо понял, что никогда другую землю и других людей не смогу так глубоко понимать и так сильно чувствовать. И если бы не уверенность в том, что осенью прилечу в Сибирь и в Иркутск, в частности, на гастроли, моё завтрашнее расставание с городом было бы совсем тоскливым.

Город очень помогал съёмкам. Такого я в Москве, в Питере или Киеве не встречал. Это вполне понятно, для этих трёх столичных городов съёмки кино – вещь неудивительная. Любопытная, но не удивительная, там много снимают картин. А здесь за долгие годы первый раз. И все, у кого была возможность, готовы были и хотели помочь. Это и милиционеры, которые перекрывали улицы и на которых за это изливали свой праведный гнев горожане, это милиционеры в Листвянке, которые берегли для нас тишину, это люди, что предоставили нам для съёмок и разгрома свой новый дом и лужайку перед ним, которую мы благополучно вытоптали, и те, кто предоставлял нам для съёмок офисы, и те, кто мучился, отложив все дела и снимаясь в массовках. В один день нам нужен был «Мерседес» для главного героя, а арендованный нами автомобиль стоял в автосервисе: у него сильно треснуло лобовое стекло, и для съёмок он не годился. А машина нужна была срочно, иначе был бы сорван съёмочный день. И вот, нашлись люди, которые в субботу, отменив намеченную вечеринку, уже нарядно одетые, приехали к нам за 80 километров, чтобы предоставить свой автомобиль, и съёмка состоялась. А когда эти люди возвращались, им в лобовое стекло из-под грузовика угодил камень и это стекло расколол…