Олег Рой - Ловушка для влюбленных

И снова тихо, лишь ветер за окном да неясные шорохи не вовремя постаревшего, как и хозяин, дома.

– Умоляю тебя! – в третий раз прозвучало в комнате. – Пойми, ведь я прошу не за себя, не за свою подругу! Я прошу за человека, который был когда-то моим подопечным, а теперь стал твоим! Разве не долг хранителей помогать тем, кого они опекают? Разве не этому учат нас в школе ангелов? Разве не в этом высшее наше предназначение?

Некоторое время все еще ничего не происходило, очевидно, нынешний ангел-хранитель пребывал в раздумьях. Но вот послышался легкий шум, похожий на шелест листвы, по комнате будто пробежал свежий ветерок, и за спиной у Алеши возникла постепенно, точно проявляющаяся фотография, чья-то фигура, сначала почти прозрачная, а потом медленно приобретшая четкость очертаний и красок. Новый хранитель писателя не был знаком бывшим ангелам, но в то же время его лицо – строгое, резкое, лицо пожилого человека, с точеными чертами и выдающимся римским носом, обрамленное длинными волнистыми волосами с едва наметившейся проседью, – будто бы кого-то напоминало.

Едва появившись в комнате, он заговорил красивым, низким, богатым оттенками голосом:

– Приветствую тебя, мой подопечный, и вас, бывшие мои собратья. Я пришел на ваш зов, но совсем не потому, что откликнулся на вашу просьбу. Знайте: что бы ни случилось, я никогда не нарушу Правил и не покажусь ни своему подопечному, ни вам, Иволга и Зачитавшийся, если только не получу на это указаний свыше. Всем нам, ангелам-хранителям, теперь стало слишком хорошо ясно, к чему приводит легкомысленное и необдуманное выполнение всех желаний душ, которых мы охраняем. Мы получили эти знания благодаря вам…

– Ты пришел только затем, чтобы читать нам мораль? – не выдержав, раздраженно перебил его бывший собрат.

– Нет, не за этим, – очень спокойно отвечал ангел. – Я появился здесь по поручению свыше. Вы предугадали события – Наверху действительно было решено, что Алексей должен встретиться с душой Жени. Она сообщит ему нечто очень важное.

Собравшиеся в комнате люди ошарашенно переглянулись. Александр Петрович подался вперед:

– Мы будем рядом с Алешей!

– Нет, не будете, – отвечал новый хранитель тоном, не терпящим возражений. – Встретиться с душой умершей девочки и говорить с ней сможет только мой подопечный. Вы, бывшие ангелы, стали теперь людьми, и я не имею никакого права вмешиваться в ваши жизненные пути. Поэтому сейчас я прощаюсь с вами двумя. А ты, Алексей, готовься к встрече, к которой всю жизнь так стремился.

Растерянный, все еще не пришедший в себя после такого неожиданного поворота событий, Алексей поднялся с места и послушно последовал за своим удивительным провожатым. Он был уверен, что просто вышел в сопровождении нового хранителя на террасу собственного дома, знакомого до последней доски, однако каким-то странным образом получилось, что оказались они не на веранде, а в саду. Но это оказался не сад вокруг акуловского дома, представлявший собой на тот момент не слишком-то приятную для глаз картину в черно-белых тонах, которую всегда можно наблюдать на природе ранней весной в пасмурные дни, – затянутое непроглядными тучами небо, голые ветви деревьев и потемневший и погрязневший от первого тепла, мягкий, но все еще обильный снег повсюду, куда ни бросишь взгляд. Они были совсем в другом, удивительном, прекрасном весеннем саду, полном солнца, свежей зелени, экзотических цветов и деревьев, точно покрытых белой, нежно-розовой и бежевой воздушной пеной.

– Как здесь красиво! – ахнул Леша, делая несколько шагов по усыпанной чистым песком дорожке. – Где это мы?

– Это Земной Рай, – отвечал его сопровождающий. – Хоть ты уже и побывал однажды Наверху, но дорога на Небеса тебе сейчас пока закрыта. Поэтому я устроил встречу с Евгенией здесь, а не в Раю Небесном. Надеюсь, что тут тебе понравится. А вот и та, кого ты хотел видеть.

И действительно, вдалеке на дорожке показалась Женя, которую Леша мгновенно узнал, несмотря на то что с того момента, когда он ее видел, прошло уже больше двадцати лет. К его огромному счастью, на ней не оказалось тех розовых варежек, что так страшили его все эти годы. Почему-то Алеше представлялось, что Женя будет выглядеть так же, как тогда, в момент смерти, и теперь он обрадовался тому, что предстало перед его глазами. На девочке было длинное белоснежное платье свободного покроя; волосы ее, когда-то заплетенные в смешные косички, а теперь распущенные, выглядели очень густыми и длинными, а голову украшал венок из крупных лилий и ярких алых роз. Букет из таких же цветов, похоже, только что сорванных, она держала в руке. С тех пор как Леша видел ее первый и последний раз, Женя не выросла ни на один сантиметр и вроде бы оставалась такой же девятилетней девочкой – но в то же время казалась старше, вероятно, благодаря изменившемуся взгляду, в котором больше не было мольбы и отчаяния, и появившемуся на ее лице новому, абсолютно взрослому выражению покоя и мудрости.