Наталья Аронова - Душенька

Потом, когда я вспоминала этот роман, принесший мне столько радости и столько боли, я смогла проанализировать этот кусочек чужой биографии и восстановить произошедшее так зримо, словно сама присутствовала там. На самом деле меня там не было, в моем распоряжении имелись только слухи и исковерканные новости из местной желтой газеты – в сущности, тоже слухи. Там – это в коттедже Олега, уже пустом и покинутом, с погашенными огнями. «Та, другая» точно так же, как и я, много времени провела, ожидая звонка, сама несколько раз набирала номер любимого мужчины, но ей никто не отвечал. Но она была более решительной и самостоятельной, чем я, и она решила съездить к Олегу сама. Вероятно, она взяла такси и, когда автомобиль остановился у дома, поразилась его запущенному, неприветливому виду. Она очень правильно поступила, попросив таксиста ждать ее, и пошла в дом. Как и следовало ожидать, он был совершенно пуст. Дом, лишенный хозяина, очень быстро начинает выглядеть заброшенным. Ветер гонял по голому паркету гостиной серые клочья пыли. Из камина тянуло сквозняком. Куда-то пропал бильярдный стол красного дерева. И только в кухне на полу лежал лучик света, проникающий из комнаты Альфии. Дверь была прикрыта, женщина быстро подошла к ней и распахнула настежь… Пожилой татарки-домработницы, обладавшей таким несносным характером, там не было, зато там были мужчины, двое или трое. Они смотрели на пришедшую с нехорошим вниманием, точно это был не человек, не женщина, а заговорившая кошка или пустившаяся в пляс табуретка. Она хотела сразу же уйти, но ее удержали. Эти люди рассказали ей, что Олег уехал, сбежал, чтобы не платить долгов. Ушел от ответственности. Они предложили ей забрать кое-какие вещи, оставшиеся в особняке. У нее там было немного вещей, и, уж конечно, она могла отказаться от них – кое-какое бельишко, упаковка колготок, пара пижам и косметика, но отвергать любезный жест этих недобрых, спокойных людей явно не стоило. Один из них пошел с ней, смотрел, как она шарит в шкафу, как попало сует тряпки в свою сумку. Потом они оба прошли в кабинет. Ей хотелось забрать фотографии. Ее снимок лежал в верхнем ящике письменного стола, там же были и несколько моих – Олег увлекался фотографией и устроил мне как-то целую фотосессию. Я валялась на лугу, заросшем незабудками, плела венок, смеялась, запрокинув голову. Она сбросила все фотографии в сумку. Сопровождающий сочувственно поцокал языком. Потом они спустились вниз. Она спросила, можно ли ей теперь уйти. Оказалось, что нет. Оказалось, она должна им сказать, куда уехал Олег. Не знает? Тогда хотя бы предположить. Тут будет хороша любая версия. Нет? А если сделать так? Все равно нет? Напрасно она упрямится. Может быть плохо, гораздо хуже, чем сейчас.

Вряд ли они причинили ей слишком большой вред или боль, но унижение и страх бывают сильнее боли. Ее выручил таксист. Он начал сигналить, потом вышел из машины и заколотил в окно, вызывая задержавшуюся пассажирку. В принципе, он мог бы этого и не делать, рейс был оплачен. Но он сделал почему-то. Недобрые, спокойные люди отпустили ее, выдав на прощание обидный пинок. Она прорыдала всю дорогу до дома, напугав так выручившего ее таксиста. Впрочем, он решил, что возил на вызов дорогую проститутку, и от его косноязычных утешений ей было не легче.

Вскоре ей показалось, что она нашла виноватого в этой несчастной истории. Сам Олег ни в чем не мог быть виновен, он несчастный, запутавшийся, он всегда был таким беспечным и неорганизованным! Это все девчонка, эта уродливая толстуха, да что он вообще в ней нашел? Она заморочила ему голову, втянула в плохую компанию. Из-за нее он наделал долгов, быть может, эта малолетняя шлюшонка даже шантажировала его! Да, ей надо было прислушаться к голосу интуиции, говорившей ей, да просто твердившей, что дело тут нечисто, что недаром от Олега пахнет чужой женщиной, недаром он так странно исчезает, недаром у него все меньше времени для нее… Но она проявляла деликатность, необходимую невесте состоятельного и привлекательного человека – разумная девушка смотрит сквозь пальцы на шалости мужчины, если хочет сохранить его для себя. К сожалению, эти милые шалости зашли слишком далеко, разрушив жизнь Олега и ее собственную! Ничего уже не склеить, рухнул чудесный, с таким вкусом обставленный дом, который она уже привыкла считать своим, Олег в бегах, она сама избита и унижена… Что ж, пусть прошлого не вернуть, но девчонка должна быть наказана. Судьба и так не слишком щедро наградила ее внешними данными, но если мерзкая толстуха даже с расплывшейся плюшкой вместо лица и беконной фабрикой вместо фигуры ухитряется разбивать человеческие жизни, значит, надо изуродовать ее совершенно, отделать, как бог черепаху, чтобы обезопасить мир от такой дряни!