Ван Мэн - Рассказы

В это воскресенье я проснулся с дурным предчувствием. Было пасмурно, прохладно, градусов пятнадцать, не больше. Где ты, весна? Где ясное солнышко? Спали мы всегда с открытым окном, за исключением разве что уж самых морозных ночей, и мой чуткий нос сразу уловил: пахнет влажной землей. Шел дождь. Весенний дождь! Освежающий, размягчающий весенний дождь, от которого кипит кровь. Так бурлит вода в реке Цяньтан во время паводка.

Свернувшись под одеялом, Мэтр Шао зубрит английские слова. Кузнечик до покраснения массирует кожу. Чанцзян звучно зевает. Цзиньлин (до чего же девичье имя — «Бубенчик») кричит петухом, лает собакой, поет, как гонконгская звезда эстрады, и голосом Линь Бяо возглашает здравицу на десять тысяч лет... Единственное, чем могу отличиться я — это возопить на своем корявом английском:

— Гет ап! Сун! (Вставайте! Быстро!)

— Что у нас сегодня? — интересуется Кузнечик.

— Действовать в соответствии с намеченным курсом [7] Лозунг, под которым китайские газеты вышли накануне ареста «банды четырех». ! — тут же отзывается Цзиньлин, бухаясь на колени, и все разражаются смехом. После чего начинается поддразнивание — этот ночью пыхтел, как паровоз, тот во сне звал «мамулю».

«Намеченный курс» заключался в том, что после шести лянов пампушек, поглощенных каждым (по воскресеньям — двухразовое питание), Цзиньхун ведет нас на художественную выставку. Цзиньхун: пол женский, возраст 30 лет, рост метр семьдесят пять, лицо овальное, ловкая, тренированная, обладает на удивление богатыми познаниями и жизненным опытом, пользуется высоким авторитетом на курсе (чему удивляться не приходится). Предпочитает общаться с мужским полом, а не с женским. Графа о браке зияет пустотой (что опять-таки удивительно), тем не менее никто не осмеливается шушукаться у нее за спиной, ибо, когда дело касается нашей Цзиньхун, умолкает даже шутник Кузнечик.

Как прекрасен омытый ливнем асфальт! Поэма! Расплывающиеся отражения на влажной поверхности складываются в стихотворные строчки, смысл которых нам недоступен. Вереницы велосипедистов, раздробленных лужами, плывут плавно, с той космической свободой невесомости, о которой поет электрогитара в песне «Настигают луну озаренные тучки». И тут Цзиньлин затягивает «Весна, о весна».

— Не нравится мне эта песня, — тут же объявляю я.

Кинув на меня быстрый взгляд, Цзиньлин начинает петь громче — и впрямь звенит, как золотистый бубенчик.

— А мне нравится! Больше всех других песен! — с вызовом заявляет Кузнечик, наскакивая на меня, словно ради этой песенки готов полезть в драку.

— Обрыдла! Обрыдла эта твоя песенка! — кричу я, понимая, что нахожусь в невыгодном положении — один против двоих.

— Ну, хватит, смените пластинку! — останавливает нас Цзиньхун.

— Отчего же? — недоуменно, как на какую-то незнакомую формулу, смотрит на нее Цзиньлин.

— «Весна, о, весна, золотые деньки», —с дурашливой злостью затягиваю я. — Дешевка, приторно до отвращения! Такое ощущение, будто жевательную резинку проглотил! А ее можно только жевать, выдувая пузыри! Нашу с вами, ребята, весну он превращает в жвачку, кладет в рот, перекатывает языком, разжевывает и выдувает большой бесцветный пузырь — слышите, лопается, и дурачки начинают хлопать в ладоши. Аплодируйте — он запихивает вам в рот разжеванную жвачку, пузырь лопается, весна, о, весна, ты проваливаешься прямо в желудок!

Ну, полемист — хоть назначай полномочным послом в Совет Безопасности. Куда подевалась моя утренняя подавленность? Этакое красноречие изумляет народ, даже Цзиньхун одобрительно улыбается. Цзиньлин, мнящий себя непобедимым, немедленно изрекает:

— Всегда незаметный, случайно открыл он свой лик [8] Строка из стихотворения жены Мао Цзэдуна Цзян Цин, в народе ходившая в переиначенном виде: вместо «лика» — «оскал» (по-китайски эти два слова созвучны). !

И Кузнечик тоже выстреливает в меня:

— Ну и пасть — все лает и лает!

Пытаются спасти лицо.

На том все и кончается. Запеваем «Лодочку на Уссури», «Как весною яблонька цветет...». Вот новое здание книжного магазина «Синьхуа» в лесах, бетономешалка, башенный кран. Лавчонка: на доске у входа — ценник на рафинированное кунжутное масло, кунжутную пасту, арахисовое масло, кукурузное масло, лущеный арахис, горох маш, фасоль, соевые бобы, хлеб, лапшу, раскатанное тесто для пельменей и ушек. Издалека привезли вечнозеленые саженцы, стоят около вырытых ям, явно намекая, что впереди — прекрасные деньки, хотя приживутся ли деревца — еще вопрос. В витринах магазинов — кастрюли-скороварки, торшеры, транзисторы «Хундэн», черно-белые телевизоры «Куньлунь». Молодцеватый регулировщик выпускает из ворот аэровокзала автобус с пассажирами. Воздух свеж, влажен, нежен, как-то даже робок, но проникает в каждую клеточку тела.