Шиван Вивьен - Список

Даже не смей, Бриджит.

Бриджит – это доктор Джекил и мистер Хайд. Две части разума, которые вечно спорят. Она устала от препирательств, постоянных ссор между искаженными формами добра и зла, где правильное кажется неправильным, а неправильное – очень хорошим.

– Бриджит!

Из-за стола с бубликами выходит одна из подруг Бриджит, кончики ее пальцев блестят от остатков масла.

– Ты видела список? – Девушка улыбается так широко, что видно несколько семян мака, застрявших между зубами. – Ты самая красивая девочка в одиннадцатом классе!

Бриджит помимо своей воли широко раскрывает рот. Запах от бубликов заполняет ее, как гелий воздушный шарик для парада в честь Дня благодарения. Грусть и депрессия, охватившие ее по пути в школу, в мгновение ока испаряются и сменяются радостно.

Бриджит Ханикат попала в список?

Невероятно.

Кто-то из девчонок протягивает ей листок. И Бриджит зачитывает вслух:

– Как сильно человек может измениться за лето.

Затем она поднимает голову и краснеет.

Ты знаешь как.

Ты знаешь, что изменилось.

– Вот! – говорит подруга. – Возьми праздничный бублик за счет заведения.

Девушки берет зазубренный нож и разрезает бублик пополам. С лезвия на пол осыпаются семечки и крошки. Когда стол освободят и расчистят, они останутся на полу в коридоре. И, направляясь на первый урок, Бриджит будет чувствовать, как они сминаются и трескаются под ее туфлями. Такие же большие, как гравий. Как булыжники.

– Намазать сверху маслом или сливочным сыром? – спрашивает подруга.

– Ни тем, ни другим, – отвечает Бриджит.

А затем откидывает волосы назад. Они взмокли на шее.

– О! Ну… еще раз поздравляю! – улыбается подруга.

– Спасибо, – тихо говорит Бриджит, беря бублик.

Ей до сих пор не верится.

Бриджит входит в классную комнату. Ее трясет от волнения. Никогда она не мечтала о таком. Конечно, в первые дни учебного года девушка была шокирована количеством полученных комплиментов. Все отмечали ее потрясающий внешний вид. И худобу! А теперь она попала в список. Стала самой красивой одиннадцатиклассницей во всей школе. Это лишь подтверждает, что до этого Бриджит чего-то не хватало. Ей надо было давно сбросить вес.

Как же все запутано.

Ешь.

Отложив рюкзак, Бриджит подходит к мусорке и вжимает пальцы во все еще теплую мякоть бублика. Она отрывает кусочки мягкого теста, затем бросает их, как пенни в колодец желаний, пока от бублика не остается только маленький кусочек. Но и ее Бриджит хочет отправить в мусорку.

Когда Бриджит поднимает голову, то видит бегущих по коридору Лизу и Эбби. Лиза приветливо улыбается Бриджит, невероятно гордясь старшей сестрой. Помада, которой она накрасила губы в машине, поблекла, стала едва заметна.

Бриджит запуталась. И насколько бы правильным ей ни казалось совершенное только что, голос разума она заглушить не смогла. В глубине души девушка понимает, что поступила неправильно. И ненавидит себя за самообман, за то, что не знает, что хорошо и что плохо. В общем-то за то, что ей просто не нравится быть самой собой.

Ешь, Бриджит. Всего пять укусов.

Они могут быть небольшими.

Бриджит откусывает два раза…

Ей нечего праздновать.

Опустив голову, Дженнифер Бриггис пробирается к своему шкафчику сквозь утреннюю толчею, отсчитывая про себя двенадцать зеленых напольных плиток коридора. Стоящие вдоль стен ученики тихо переговариваются, но она все равно слышит каждое слово. Многие одноклассники Дженнифер не разговаривают с ней, а только шепотом обсуждают между собой, и за несколько лет из-за этих еле слышных разговоров с ее ушами произошло что-то странное. Теперь она могла расслышать все, что говорят другие, даже если ей этого совсем не хотелось.

– Ты уже видела список?

– Дженнифер там есть? О господи, держу пари, она снова попала в него. О господи!

– Как думаешь, она знает, какой сегодня день? Должна же знать? В смысле, она же не могла не запомнить этот день за три последних года?

– Ставлю двадцать баксов на то, что ее снова стошнит, если ее назвали самой уродливой выпускницей. Как в старые добрые времена.

Все разговоры на одну и ту же тему: «Если в этом году в списке вновь будет ее имя, как бесспорная королева уродства Маунт-Вашингтона примет свою корону?»

Дженнифер тоже постоянно думала об этом с тех пор, как в прошлом году ее назвали самой уродливой одиннадцатиклассницей, и это запустило невероятную цепочку событий, будто выстроившиеся костяшки домино. Несмотря на путаные чувства, которые вызывало ее особое положение, прорисовалась явная дилемма.