Мария Воронова: Ухожу от тебя замуж

У папы был сверхъестественный дар угадывать, о чем думает дочь, он так часто говорил впопад ее мыслям, что Александру это даже пугало.

– Дача у тебя просто роскошная! – развел руками он, обозначая большое пространство. – Знаешь, иногда мне даже неловко наслаждаться тут комфортом, когда я вспоминаю, как ты ободрала своего мужа при разводе.

– Поезжай в город тогда, а дочь нечего стыдить! – вступилась мама.

– Да я не стыжу, – попытался оправдаться папа, – просто странно, что ты с ним ничем не поделилась. Ты у меня глубоко порядочная девочка, и Виктор был тебе хорошим мужем…

– Да, неплохим, – усмехнулась Александра. – И не только мне, а и всем своим мало-мальски симпатичным коллегам.

– Что теперь об этом говорить? – Мама протянула руку через стол и погладила Александру по плечу. – Надо жить дальше.

– Папа, я не для себя старалась, а для Кати. Я знаю, ты любил своего зятя, но, надеюсь, внучку ты любишь больше и хотел бы, чтобы на этой даче жила она со своими детьми, а не Витины ублюдки.

– Ладно, ладно, – окончательно пошел на попятную папа. – И все же я иногда скучаю по нашим вечерам, когда этот дом еще строился, а мы все вместе жили в старом, и помнишь, ставили стол под яблонями, Витин отец жарил шашлыки… Так хорошо проводили время, я прямо жалею, что нельзя их теперь сюда пригласить!

– Расслабься, пап, они тебя ненавидели!

– Да ну! – отмахнулся папа. – Не наговаривай! Они всегда были так милы с нами.

Александра улыбнулась: несмотря на то что папа всю жизнь работал партийным функционером, всегда думал о людях хорошо, пока не доказано обратное.

– Насчет отца не уверена, а мамаша ненавидит тебя просто люто.

Отец пожал плечами:

– Что ж… Научная и творческая интеллигенция жить не могут без фиги в кармане. А я был уверен, что мы – одна большая дружная семья.

– Ну да, – сказала Александра кисло.

– А ты, мамуля! – Отец повернулся к жене. – Тоже думала, что они нас любят?

– Стерва, она и есть стерва, – туманно ответила мама.

Папа сказал, что новость эта его удивила и расстроила, чем смутил Александру. К счастью, чай уже допили и можно было встать из-за стола.

Александра накинула куртку и отправилась к старым яблоням, как раз к тому месту, где Витин отец когда-то жарил шашлыки. От его кулинарных занятий на земле осталась выгоревшая плешь, которая никак не хотела затягиваться травкой, и Александра поминала свекра недобрым словом всякий раз, глядя на нее.

Она помахала рукой с зажатым в ней телефоном – на даче мобильный Интернет ловился плохо, то очень медленно, то совсем пропадал, и тут находилась одна из относительно стабильных точек приема, вычисленная опытным путем.

Интересно, почему папа так искренне удивляется, что Витина мамаша его ненавидит? Забыл, что сделал четверть века назад?

Александра мысленно перенеслась в те времена, когда чувство к красивому однокласснику Вите Стрельникову испепеляло ее сердце. Как была счастлива, когда он первый раз поцеловал ее, и несколько месяцев потом, пока они тайно встречались, и в какое бескрайнее отчаяние впала, когда Витя ее бросил. Наверное, она докатилась бы до настоящей депрессии, но тут возлюбленный вернулся и предложил стать его женой, и Александра снова вознеслась на вершину неземного, прямо-таки космического блаженства.

И этого блаженства хватило на двадцать лет брака. Только перед самым разводом свекровь выпустила парфянскую стрелу: призналась, что отец Александры приходил к ним в дом и угрожал, что если Витя не женится на его дочери, то никогда, ни при каких обстоятельствах не поступит в институт, и они сами, горе-родители, воспитавшие безответственного сына, тоже не будут жить так спокойно и безмятежно, как жили до сих пор. Возможности испортить людям существование у секретаря горкома партии имелись в избытке.

Можно сказать, что Стрельниковы сами виноваты, зачем поддались на шантаж. Можно считать папу душителем свободы и негодяем, а можно – заботливым отцом, который защищает обманутую дочь всеми имеющимися у него средствами. По-разному можно думать, но с любой точки зрения следует признать, что у Стрельниковых имелись веские причины недолюбливать свата, и непонятно, почему папа удивляется. Наверное, мы все гораздо быстрее забываем оскорбления, которые наносим сами, чем те, что наносят нам.

С другой стороны, если бы Витины родители не были бы так любезны, папа не удивлялся бы теперь. А если бы она сама простила Виктору измены, то тоже была бы с ним любезна. Тоже делала бы счастливый вид, и муж быстро бы все забыл и считал, что она счастлива с ним, в то время как обида бы ее грызла и сушила.