Амитав Гош - Маковое Море

— Не понимаю, сэр.

— Он ограбил гнездышко церковников. — Помощник взглянул на А-Фатта. — Верно, хмырь-мартышка? Ты обчистил миссию, что дала тебе кров и пищу?

— Да, сэр. Я приходить миссия в Кантоне, — пробормотал А-Фатт, избегая взгляда Нила. — Только не ради еды. Я хотеть уехать на Запад.

— Куда это?

— В Индию, сэр, — переминаясь, ответил узник. — Я знать, что миссия посылать китайцев в церковную школу в Бенгалии. Меня отправлять в Серампор. Там плохо. Никуда не ходи, сиди взаперти. Только учеба и молитва. Как тюрьма.

— Верно ли, что ты спер шрифт из печатных машин? — заржал помощник. — А еще до полусмерти отдубасил служек, когда они тискали Библии. И все это ради крохи дури.

Понурившись, А-Фатт молчал.

— Давай, давай, говори, — понукал Кроул. — Натворил дел, потому как не мог совладать со страстишкой?

— Ради опия человек готов на что угодно, — просипел узник.

— Да ну? — Из кармана рубашки помощник достал черный шарик, обернутый бумажкой. — А что ты сделаешь ради этого, хмырь-мартышка?

Нил почувствовал, как его друг напрягся. На скулах китайца взбухли желваки, глаза лихорадочно заблестели.

— Ну же, хмырь, — не отставал помощник, вертя в пальцах шарик. — Что за это отдашь?

Кандалы А-Фатта тихо звякнули, отвечая на дрожь его тела.

— Что вы хотеть, сэр? У меня ничего нет.

— Кое-что есть! — развеселился помощник. — Полное брюхо светлого эля! Вопрос в том, куда ты его сольешь.

Нил толкнул локтем друга:

— Не слушай… он нарочно…

— Заткнись, хмырь!

Помощник ногой подсек Нила, отчего тот грузно рухнул и откатился к борту. Скованный, он не мог встать и только сучил ногами, точно опрокинутый на спинку жук. С трудом он перевернулся на бок и увидел, что китаец теребит завязку штанов.

— Не надо, А-Фатт!

— Не слушай его, хмырь-мартышка, — перебил помощник. — Делай свое дело, не спеши. Он же тебе кореш, да? Может и подождать твоего пивка.

Судорожно сглатывая, А-Фатт дергал завязку, но дрожащие пальцы не могли справиться с узлом. В нетерпении он втянул живот и стащил штаны к коленям. Трясущейся рукой китаец ухватил член и направил его на Нила, свернувшегося у его ног.

— Валяй! — крикнул помощник. — Вперед, хмырь-мартышка! Как говорят педрилы, пусть елдак и яйца никогда не подведут!

Прикрыв глаза, А-Фатт запрокинул голову и окатил Нила струйкой мочи.

— Ай да хмырь-мартышка! — возликовал Кроул, молотя себя по ляжке. — Выиграл мне пари!

Он вытянул руку, в которую субедар, пробормотав поздравление, вложил монету.

В спущенных штанах китаец рухнул на палубу и на коленях пополз к помощнику, протягивая ковшиком сложенные руки:

— Сэр! А мне?

— Спору нет, хмырь, награда заработана, и ты ее получишь, — кивнул Кроул. — Вот превосходный акбари, только жуй целиком. Ну-ка, разинь хлебало!

Дрожа от нетерпения, А-Фатт подался вперед и раскрыл рот, в который помощник сбросил черный шарик. Китаец принялся жевать, но тотчас закашлялся, сплюнул и затряс головой, будто стараясь избавиться от неописуемой мерзости.

Помощник и субедар умирали со смеху.

— Славно потрудился, хмырь-мартышка! Вот что значит ловить на живца! Обоссал дружка и схавал козье дерьмо!

Свадьба началась после первой кормежки. Трюм разделили на половины жениха и невесты. Каждый сам выбрал, чью сторону он представляет, и Калуа, назначенный главой семейства новобрачной, провел свою группу на половину жениха, где брак торжественно скрепили красными точками на лбах.

Женщины полагали, что в музыкальных номерах легко превзойдут мужчин, однако их поджидал удар: в команде жениха объявились певуны-ахиры, [76] Ахиры — каста пастухов-скотоводов. и после первой же песни стало ясно, что состязаться с ними будет весьма трудно:

Что еще хуже, один ахир оказался обученным танцором, который знал женские партии. Несмотря на отсутствие надлежащих костюмов, грима и аккомпанемента, его уговорили на танец. В середине трюма для него расчистили круг, и он, едва не задевая головой потолок, выдал такое, что женщины поняли: во избежание позора они должны придумать что-то из рада вон выходящее.

Как братаниха и устроитель свадьбы, Дити не могла допустить мужского превосходства. Когда все отправились на дневную кормежку, она велела женщинам задержаться в трюме.