Эдуард Тополь - Свободный полет одинокой блондинки

— Иди! Иди!

Но Алена все стояла, смотрела ему вслед и… плакала без слез.

В областном суде тот же длинноволосый Паганини, секретарь суда, по-прежнему положив на стол свои длинные ноги и грызя зубами очередной карандаш, листал Аленины документы и разглядывал на просвет отцовское свидетельство о рождении и доверенность на ведение всех дел, которую Бочкарев дал своей дочери.

— К сожалению, не вижу тут свидетельства о рождении вашей бабушки…

— Она умерла, — сказала Алена.

— Правильно. Это я и сам вижу по свидетельству о смерти. Но где свидетельство, что она была рождена? Понимаете, вы же хотите судебным порядком выселить оттуда своего брата…

— Я хочу поселить там отца, он прямой наследник. А у брата есть еще два дома.

— Из чего это следует? У вас есть документы на этот счет?

— Конечно, нет. Они записаны на его любовниц. Но это все знают.

— Значит, у вашего брата своей жилплощади нет? Правильно? А у вашего отца квартира в Москве…

— Комната, — уточнила Алена.

— Жилплощадь, — поправил Паганини. — И значит, что получается? Отец переедет сюда, чтобы выселить из дома родного сына, который тут родился и вырос? И вы хотите использовать суд как инструмент для исполнения этого замысла. Так?

Алена уже все поняла, спросила в упор:

— Ты сколько получил?

— В каком смысле? — удивился Паганини.

— В прямом. Сколько он тебе дал, чтобы ты замурыжил это дело? Или ты тоже в бригаде Серого?

Паганини даже встал от благородного возмущения.

— Вон отсюда!

Алена, усмехнувшись, тоже встала и, взяв со стола свои документы, направилась к двери.

— Ты у меня, сука, ответишь! — сказал он ей в спину.

Она повернулась:

— Это ты у меня, сука, ответишь.

И, хлопнув дверью, ушла. С тем чтобы уже назавтра сидеть в другом кабинете — в Москве, у председателя Фонда поддержки воздушных путешествий в защиту мира и прогресса. Председатель был, конечно, изумлен ее визитом, но слушал. А Алена сразу взяла быка за рога:

— Я вам бабки отдала? Да или нет?

— Ну, отдала…

— У вас теперь есть ко мне претензии?

— В общем, нет.

— Я на вас работала, рисковала жизнью в Дубае, сидела в испанской тюрьме, верно?

Он все не понимал, куда она клонит, но не мог не согласиться:

— Да, верно…

— И потеряла Андрея, так?

Он не выдержал:

— Что я могу для тебя сделать?

— Вот ситуация, — сказала Алена. — Мой сводный брат, мелкий «бык» из бригады Серого, имеет два дома и держит рынок в Твери. Месяц назад он захватил дом нашей умершей бабки, хотя прямой наследник — наш отец, который ютится в каком-то клоповнике, в коммуналке, в полной нищете. Отсудить у брата дом невозможно, у него там все схвачено — суд, милиция, прокуратура. Я обращаюсь к вам в первый и последний раз. Вы можете мне помочь. Даже не мне, а моему отцу. Это его дом, по закону. И он его заслужил — он пятнадцать лет отсидел по 57-й, от звонка до звонка! А теперь он болен, он на игле, ему нужно сменить обстановку, пожить в деревне…

Председатель прищурился:

— Как, ты сказала, его фамилия?

— У нас одна фамилия — Бочкаревы.

— Так я же слышал о нем на киче! — вдруг воскликнул председатель. — Лагерь под Интой, пятьдесят шестой, правильно?

Алена кивнула.

— Блин! — возбудился председатель. — Это мое место! Я в соседнем сидел, в пятьдесят третьем. И этот Бочкарев твой отец? В натуре?

— Ну…

— Знаешь что? По понятиям ты права. Он, конечно, не по нашему профилю, но мы таких уважаем. И вообще, у нас общество поддержки полетов. Если человек залетел по статье — да еще такой! — мы поддерживаем. Это наше святое! Где, ты говоришь, дом твоей бабки?

В ту же ночь десантный «хаммер» и три джипа по лесной дороге ворвались в деревню Хорёнки. Все произошло стремительно, в свете фар и по заранее разработанному плану. «Форд» проломил ворота бабкиного дома, влетел на подворье, и боевики Фонда поддержки воздушных путешествий прямо из машины зацепили крюком собачью будку. Волоком, вместе с осатаневшим псом на цепи, они вышвырнули эту будку со двора на улицу, в то время как из ярко освещенного дома, где шла бандитская гулянка с дешевыми девками, стали выскакивать бандюганы в трусах и без таковых и палить в темень из пистолетов. Но в ответ им тут же загремели очереди из «калашникова», и не одного, а нескольких, и стекла со звоном стали вылетать из окон бабкиного дома. Два джипа, паля из автоматов, катались по двору, из дома послышались визг и крики дешевых девок, и бандюганы Стаса попадали на землю, пряча головы от автоматных очередей нападающих, а Стас, удирая, перепрыгнул через забор.