Александр Бялко - Изнанка

Воспользовавшись паузой в беседе, Василий начал:

– Как у вас там покойники, не озоруют?

– Покойники, они тихие, потому покойниками и называются, а вот живые люди иногда такое вытворят... На днях один автолюбитель в служебные кладбищенские ворота заехал и катался по кладбищу, как по бульвару. И спрашивал у испуганных похоронных процессий, как проехать на Неглинку.

– Ну и чем все это кончилось?

– Пришлось на служебном въезде соответствующий дорожный знак поставить.

Василий почувствовал, что под столом кто-то колотит его по ноге. Нетрудно было сообразить, что это делала, улыбаясь, его жена.

– Пойду на кухню по хозяйству, вот хлеб кончился.

Василию ничего не оставалось, как подняться и сказать:

– Пойду покурю.

Как только дверь на кухне затворилась, Лидия набросилась на мужа:

– Ты что к нему пристал?!

– А что такого? Я ведь только спросил.

– А то, не мешай людям!

– Как я им помешаю, ты что, с ума сошла!

– Я-то нет, а ты или слепой, или дурак. Видишь, у людей любовь, так не мешай!

– У кого любовь, у гробокопателя с этой мымрой?

– Никакая она не мымра, а современная женщина – умная и начитанная. А ты слепой совсем стал – перед носом не видишь.

– Но этот-то, со своими покойниками!

– А что покойники – работа как работа. Главное в работе – творческий подход.

На этом месте заканчивался второй лист, напечатанный на машинке. Стоило так долго искать это?

Пашу отвлек голос переводчицы Вики:

– Готово. – Из принтера вылез листочек. Она бережно сложила оригинал. – Интересное письмо, если не подделка. Так, по виду, подлинное, я-то не специалист. Старинные слова перевела как смогла.

Паша взял в руки перевод.

«Любезный мой сын Иоганн!

К несчастию, должен оторвать тебя от занятия наукой на далекой чужбине, и причина тому моя болезнь. Наши кладбищенские врачи чаще других врачей сталкиваются со смертью, и они говорят, что шишка в моем правом боку скоро выпьет из меня все силы. Они знают, что говорят! Жить мне осталось несколько дней, и поэтому, когда ты будешь читать это письмо, меня, скорее всего, уже не будет в живых. Так что ты скоро займешь мое место, заменив своего отца, как в свое время я заменил своего. Рад сообщить тебе, что оставляю тебе кладбище в лучшем виде, чем я получил от отца, и спешу сообщить главное, для чего я из последних сил и пишу это письмо.

Когда кровопускание перестало помогать – а другие средства на меня никогда не действовали, – я решился совершить самый важный поступок в жизни. От своих лекарей я узнал, что знаменитый наш композитор Амадеус неизлечимо болен почечным катаром и водянкой. При тех болезнях ему смертельно опасно пить французское пузыристое вино, которое для почек тяжело, не то что наше, австрийское. Однако и сам Моцарт, и его собутыльник Сальери эту новомодную гадость употребляют в огромных пропорциях, как им только позволяют средства. Я решился на крайность! Придя лично в дом музыканта, я заказал ему реквием. Он, смеясь, назвал меня Черным человеком, хотя я был по обычаю одет в траурный мундир, приличный нашей работе, и черный плащ, как требует наш кладбищенский регламент. Дорогой мой сын, забери у вдовы ноты реквиема, ибо он по праву является гимном нашего кладбища. За него заплачены огромные деньги! В моих бумагах ты найдешь соответствующую расписку.

Еще я хотел бы заказать хороший похоронный марш – нынешние никуда не годятся. Будет время, закажи такой марш какому-нибудь славянскому или венгерскому музыканту, их души не так нежны, как наши австрийские, и острее ощущают природу смерти. Впрочем, об этом мы не раз говорили, и я верю, что ты выполнишь мою волю.

Возвращаясь к любимцу нашей публики, скажу тебе: произошло то, чего я и ожидал. Гонорар от реквиема позволил им впасть в пьянство, которое привело к смерти несчастного. Жена его, терзаемая алчностью, замученная нищетой и пьянством мужа, с радостью согласилась отдать мне его тело на погребение бесплатно, пока наши уважаемые коллеги с других кладбищ еще не проснулись. Запомни, сын! Он похоронен прямо при входе на кладбище, как пройдешь ворота, справа. Это для того, чтобы все входящие посетители видели эту могилу, ибо участки на кладбище покупают не те, кто лежит в гробу, а живые. Но силы оставили меня! Я не смог довести дело до конца, а поскольку все было совершено в тайне от наших бессовестных конкурентов, на могиле нет даже отметки. Все самое главное осталось доделать тебе.