В. Шафоростова - Загадка Сфинкса

– Я даже не знаю, – задумался Кудрявцев.

– Да что тут думать, Андрей? Соглашайся! Сейчас я звоню директору, а завтра твой первый рабочий день. Хорошо?

– Ну, хорошо. То есть нормально: не могу сказать, что уж очень хорошо. Можно попробовать. Это, конечно, не то, что мне хотелось бы, но пока за неимением лучшего...

– Андрей, я звоню!

– Ну звони... Может, директора еще и дома нет...

– И не надейся! Завтра выходишь на работу.

Маша вбежала в дом и, бросив на пол сумку, начала трясущимися руками расстегивать куртку.

– Машенька, ну наконец-то! – послышался с кухни голос Тамары Алексеевны. – Тебя так долго не было, я уж переживать начала. Хотела идти встречать. Что с тобой? – спросила женщина, выйдя в прихожую.

– А что со мной? Что-то не так?

– У тебя руки трясутся. И нервная ты какая-то...

– Замерзла просто.

– С тобой все хорошо? Ты не заболела? – забеспокоилась Тамара Алексеевна.

– Нет, я не заболела. Со мной все нормально. Просто замерзла. На улице к вечеру всегда холодает.

Маша убрала вещи в шкаф и крепко обняла бабушку. «Самый мой любимый и родной человек, я ничего не буду тебе говорить. Не хочу расстраивать, не хочу тебя тревожить. Мама бы никогда мне этого не простила. Она меня не бросила. Она умерла. Я плохо помню, как мама выглядела, но я точно помню, что от нее исходило душевное тепло. А от этой женщины веет холодом, как и от дома, в котором она живет с каким-то неизвестным человеком. Что бы не говорили люди, я помню о маме только хорошее», – сказала Мария сама себе.

– Пойдем ужинать, – предложила Тамара Алексеевна.

– Пойдем.

В обязанности Андрея входило отвечать на телефонные звонки (на его столе, который располагался у входа, стоял телефон времен первой революции) и следить за безопасностью. Роль «швейцара» Кудрявцеву совсем не нравилась: пока не начнется первый урок, он должен был стоять у входа и пускать в школу только учеников и учителей. У Андрея слабое здоровье, от сквозняка и постоянного мелькания школьников у него кружилась голова. «А при использовании духов девчонки вообще меры не знают, – думал он. – Каждая явно на неделю вперед надушилась».

Только во время уроков в школе воцарилась блаженная тишина. Но звонок на перемену снова принес и в школьные коридоры шум и гам.

Иногда на переменах к Андрею подходил Клевин, но нормально поговорить они не могли. Во-первых, из-за шума, а во-вторых, все-таки оба находились на работе. В общем, первый рабочий день Андрей кое-как вытерпел. Теперь на боевой пост он должен заступить только в четверг, а в субботу предстоит дежурить сутки.

После школы Канина и Мельникова пошли домой к Маше, чтобы написать для Марины практическую работу по химии.

– Нет, ну это ж надо! – возмущалась Марина. – Провели на уроке опыт, а описывать мы его сами должны! Да еще и вывод какой-то писать! Машка, и как ты успела это все за один урок сделать? У вашего первого варианта, наверняка, задания легче были!

– Нет. Мне наоборот ваши задания легче кажутся. Не переживай, сейчас мы тебе все напишем. Ой, смотри, Лика какого-то мальчика за руку ведет! Кто это?

– Это ее брат. Димка. В первом «А» учится. Хороший мальчик, не то что его сестренка. Он, кажется, отличник.

Мария накормила подругу обедом, после чего надиктовала описание и вывод практической работы. Когда Марина уже одевалась, Маша ее спросила:

– А ты вахтера нашего нового знаешь? Мне его лицо знакомым кажется. Я его вроде вместе с Игорем Алексеевичем видела.

– Это Андрей Павлович. Они с Клевиным очень хорошие друзья. Фамилия у него такая... то ли Кудряшов, то ли Кудряев...

– Кудрявцев!

– Точно! Так ты его знаешь?

– У него мама в аптеке работает. Моя бабуля ее знает.

– Ну вот видишь, у нас в Степном все друг друга знают!

Кукушка из старинных настенных часов прокуковала двенадцать раз. Маше не спалось. Она мечтала. Девушка всегда любила помечтать перед сном, когда ее мечты были более осязаемы. Маша мечтала об Игоре Алексеевиче: мечтала, что когда-нибудь назовет его просто Игорем, что он заметит, поймет, догадается, как сильно она его любит...«У нас в Степном все знают друг друга», – усиленно навязывала ей память сказанные Мариной слова. «Они с Клевиным очень хорошие друзья»...

– Хорошие друзья, – пробормотала Маша, – хорошие друзья...

Девушка резко села в кровати, откинув в сторону одеяло. «Ну конечно – они очень хорошие друзья! А что если Игорь Алексеевич относится ко мне, как и ко всем остальным просто потому, что не знает о моих чувствах? Значит надо сделать так, чтобы он о них узнал! И я придумала, как это сделать». Маша снова легла и натянула одеяло до подбородка. «Завтра все изменится», – уверенно прошептала она. Девушка уснула с легкой улыбкой на губах.