Глеб Шульпяков - Общество любителей Агаты Кристи. Живой дневник

Джерси с великолепной английской тщательностью опутан живописными тропами. За день-два на велосипеде можно объехать все точки, где сохранились немецкие фортификационные сооружения. Поскольку именно они – главный интерес этого места.

В октябре 1942-го Гитлер отдал приказ сделать из острова «неприступную крепость», и к 43-му году его приказ выполнили. С тех пор вышки и бункеры находятся в идеальном, рабочем, можно сказать, состоянии. Настолько, что сохранились даже резиновые прокладки на газовых шлюзах. Что, с житейской точки зрения, конечно, абсурдно. Потому что судьба военной архитектуры заключается в том, чтобы быть разрушенной.

Но вот история делает зигзаг – и все складывается иначе. Вопреки прогнозам союзники идут в обход Джерси. Высадки английского десанта не происходит. Трехлетний труд пяти тысяч человек (из которых только пятая часть – рабская сила) напрасен. Противотанковые стены на пляжах никому не нужны. Гигантские пушки, ради которых под землей обустроили города, не собьют ни одного самолета. Не потопят ни одного судна. Десятки километров тоннелей и катакомб проложены впустую. Тысячи тонн лучшего германского бетона легли в землю Джерси зря. Все военные объекты как будто вчера сданы в эксплуатацию. Просто солдаты, как вода отлива, почему-то покинули огневые точки без единого выстрела – как в сказке, опять же.

...Музейным хозяйством в бункере заведовали подростки, островитяне. Продавали билетики, сопровождали по туннелям. Показывали, объясняли. Слушая их малопонятную болтовню, я ловил себя на том, что дико им завидую. Мне бы в пятом классе пушку в настоящем бункере. Чистить приборы, винтовки. Проверять телефонные сети и питьевую воду в бутылках. Мечта подростка... Смотришь в пушечный прицел и вспоминаешь игровые автоматы в советских кинотеатрах. Как они назывались?

Самый крупный из 18 джерсейских бункеров находится на мысе Corbier. Как и остальные, он был построен фирмой Kehl & Co по заказу Organization Todt. Однако пушка калибром 105 мм помечена клеймом французской фирмы Le Creusot (1918 г.). В прошлой жизни она действительно была полевым орудием французской армии. После капитуляции Франции немцы просто переставили пушку с колес. И она стала орудием береговой обороны с дальностью поражения 10 км. Всего таких пушек – пять из 84. Остальные разобрали на куски коллекционеры еще в пятидесятых.

К пушечному отсеку примыкают два поменьше, для отработанных гильз и где стоит вентилятор для отвода выхлопа. Две клети рядом отведены под снаряды. «Гостиная» («кубрик», «казарма» – не знаю), где жили артиллеристы. Два раза по три койки друг над другом, почему-то очень короткие. Карликовые. Стол, телефон. Печка. Стеллажи с питьевой водой, десятки полок. На стенах семейные портреты. Патефон. Вентиляция на случай газовой атаки, работает от генератора, как и все тут. У выхода наружу шлюзовая камера – опять же на случай газов. Территория, прилегающая к входу, простреливается с огневой точки из пулемета MG 34.

Что еще? Смотровая ячейка на крыше, самое опасное место. Отсюда наблюдатель по телефону передавал расстановку сил в пушечный отсек – наводчику. Шахта запасного выхода. И ежевика вокруг, жирная ежевика. Грозди черных спелых ягод на фоне моря.

Размышляя о том, как тщательно организован быт в бункере – как все тут заточено под пушку и для пушки сделано – я вспоминал монастырь, скит. Где тоже все подчиняется одной идее, одному служению. Только вместо алтаря в бункере языческий идол, бог смерти. А служба по механике – та же. Кропотливая, ежедневная. Требующая самопожертвования и слепой веры в победу.

Которой, возможно, не будет.

Брайтон – ближайший к Лондону курорт Англии.

Сорок пять минут на электричке, и ты на пляже – щуришься, перебираешь камешки. С удивлением замечая, что каждый десятый из них «куриный бог».

В ноябре купальный сезон закрыт, но было тепло, и полуголый народ лежал на пляже, принимая солнечные ванны. Через минуту задремал на гальке и я. Сквозь сон доносилась музыка, старый, семидесятых годов, британский рок. Легенды жанра, классика. И я с удивлением понимал, что со времен школьного детства – со времен бобин и катушечников – помню каждую ноту.

Хитом побережья считалась песня «битлов» Helter Skelter. На языке это словосочетание означает традиционный английский аттракцион, когда вокруг башни вьется спусковой трап, по которому катишься вниз. После чего поднимаешься обратно и катишься снова. Именно об этом поет Пол Маккартни в одной из лучших работ на «Белом альбоме»: