Алекс Дубас - Моменты счастья

Начало 90-х, мне лет девять, мы с папой в Тушино в день военно-воздушного флота. Увидев, как я смотрю на пролетающий мимо «кукурузник», папа спрашивает меня: «Хочешь прокатиться?» Я кивнул. Через полчаса я поднимаюсь по лесенке на борт – о боже – того самого «кукурузника». Прохожу в салон, полный взрослых и детей. Вдруг слышу: «Мальчик, иди сюда». Оборачиваюсь – на меня из кабины смотрит пилот и жестом приглашает на соседнее кресло. Мурашки, бабочки в животе, щекотка в зубах. Сижу. Перед глазами с рокотом начинает крутиться пропеллер. Пара минут, и самолет разбегается по полю. Приборы вертят стрелками во все стороны. Вдруг меня вжимает в кресло. Передо мной – небо… Облака… Москва как на ладони… «Берись за штурвал», – говорит летчик. Не веря ушам, неуверенно подчиняюсь. «Поворачивай влево». Поворачиваю. Огромный Ан-2 покорно наклоняется на левый борт. Внизу я вижу людей. Я уверен – все они смотрят на меня. Хочется кричать: «СМОТРИТЕ! ЭТО Я! Я ПОВОРАЧИВАЮ! САМ!» Не думаю, что люди в салоне обрадовались бы этому знанию. Вот так я первый раз полетел и на всю жизнь влюбился в воздухоплавание.

Февраль 2015 года, мы мчимся на шриланкийском поезде вглубь острова. Все-все прильнули к окнам, из каждого окна или двери торчат руки, тыкающие пальцем вдаль, голоса кричат сквозь грохот рельс на всех языках: «Смотри! Смотри!» Охают пассажиры, под ногами мелькают трава, мосты, водопады и реки, в метре передо мной с гулким грохотом проносится стена тоннеля, грозя задеть коленку очередным выступом камня; зажмуришься, вцепишься в поручень – и не так страшно. А потом пейзаж перебегает на другую сторону вагона, и все ринулись туда… А потом была радуга, огромная, через все небо, над лесом и полями, через всю долину. Вы бы слышали это детское: «Мammy, rainbow!» И восторг, и счастье в глазах абсолютно каждого, кто был в этом поезде… Так мы приехали в Эллу.

1995 год. Раннее летнее утро, часов восемь. Мне шесть лет, я (как сейчас помню) в голубом ситцевом платье стою на крыльце дома. Тут ко мне выходит мама и говорит: «Сходи в магазин». Мне дали сто рублей, и это был первый раз, когда я одна пошла в магазин! Ощущение было такое, что мне доверили что-то нереально важное! Как же мне было гордо! Я вернулась домой счастливая со свежеиспеченными булочками и килограммом сахара. А сдачу мама разрешила оставить себе! Мне уже двадцать шесть, а эту маленькую победу я помню до сих пор! Вот оно – детское счастье.

Сентябрь 2014 года. Я сижу на большом катере, который везет меня в итальянский Позитано. Соленые брызги, ветер в лицо, мы подплываем к городу, и я узнаю знакомые пейзажи из моих мечт и снов. Я сама себя сюда привезла, и я счастлива.

Примерно 1996 год, май. Я в деревне. Гуляю во дворе с другими ребятами, и мы ловим майских жуков. Потом мама зовет домой… Ужин, картофельное пюре с котлетой. Вкуснятина. Из открытого балкона пахнет так по-особому, наступающим летом. Мама укладывает в чистую и мягкую постель. Тогда я был счастлив.

Осень 2012 года. Мне снится, что я сплю в обнимку с любимым человеком. Такой теплый и приятный сон. Вдруг я просыпаюсь от его храпа и понимаю, что он правда рядом. Прислушиваюсь к ровному ритму биения его сердца, обнимаю крепче и снова засыпаю. Безмерное теплое счастье.

2009 год, я гуляю в Нескучном саду по набережной, погода – прекрасная, теплая солнечная осень. Но я этого не замечаю, поскольку думать не могу ни о чем, кроме того, что в это момент мама моя на приеме у консилиума врачей в Онкоцентре. На снимке ее легких нашли странное затемнение, которое вот уже неделю никто не может объяснить. Дома сидеть мне было невозможно, внутри – тяжесть невыносимая. И вот – звонок. Это не рак! И чувствую спазм в горле, слезы и…

Счастье.

29 июня 2013 года. Полночь. Мост, мы только вдвоем. Я стою с человеком, которого хотел увидеть полтора года. В тот момент, когда наши губы соприкоснулись и мой внутренний голос сказал мне: «Чувак, ты влюбился…» Как бы хотелось, что бы это ощущение длилось хотя бы одну сотую вечности…

Ноябрь 1981 года. Мне одиннадцать лет, и я впервые влюблен. Ставлю будильник на двенадцать ночи, потихоньку выхожу из дома, крадусь через пустой ночной двор, на горку и влево, пишу мелом на асфальте ее имя – чтобы увидела из окна своего четвертого этажа. Бегом возвращаюсь домой и, счастливый, снова засыпаю…