Семен Данилюк - Сделай ставку - и беги, Москва бьет с носка

На следующий день, прихватив выписанный вексель, Антон и Иван отправились в банковское представительство, где и был оформлен необходимый платеж. Вексель по возвращении до поры припрятали в сейф в кабинете Гендиректора, к которому имели доступ лишь оба Листопада. А еще через четыре дня деньги поступили на счет устроителей аукциона. Свершилось!

В институте воцарилось торжествующее веселье. Готовился банкет.

Петр Иванович пребывал в перманентном блаженстве. Ему хотелось вновь и вновь возвращаться к обстоятельствам чудесного спасения института и выслушивать похвалы в адрес гениального племянника. А поскольку посвященных в детали было всего трое, то он взял за привычку под всяким предлогом заманивать к себе Антона.

Антон не обманывал ожиданий восторженного старика и с удовольствием нахваливал изворотливость иванова ума.

- Что изворотливость? - притворно возмущался Петр Иванович. - Ведь всем для дела пожертвовал. Вот что важно.

Вошедший внезапно Иван так и застал обоих в состоянии эйфории.

- Празднуете? - произнес он. - Тогда уж, чтоб все точки над "и", - показываю фокус. Он бесцеремонно залез в дядькин стол, достал ключ, вскрыл сейф, привычно засунул голову вглубь, вытащил наружу файлик с лежащим внутри векселем, любовно оглядел.

- Вот он родимый. Внимание - фокус-покус стоимостью в три миллиона!

Дурачась, достал зажигалку, на глазах у Антона и дядьки поджег вексель, покрутил, давая огню заняться, и бросил догорать в пепельницу:

- Хоп! Был долг и - нет долга. Финита ла комедия. Восторженная публика, не слышу аплодисментов!

Антон зааплодировал, кивнул в сторону шкафа со спиртным. - Присоединяйся. Такой фокус надо отметить.

- Не могу. Всю ночь за рулем ехать, - с сожалением отказался Иван.- Дядя Петь, я институтский "Таурес" возьму? - Почему собственно за рулем? - Антон присмотрелся к Ивану, и игривость спозла с его лица. - Что-то случилось?

- Для меня ничего нового, - Листопад отрешенно опустился на подставленный стул. - Сказку про аленький цветочек помните?

- Причем тут?.. - Петр Иванович в предчувствии дурной вести сжался. Иван успокоительно потрепал его по плечу.

- Не робей, дядь Петь. Цветочек уже у тебя. А мне пора к чудищу на разборки.

- Ванька, кончай дурить. Говори связно, - нервно потребовал Антон.

- Да я не дуракую. По возвращении из загранки у меня состоялся разговор с Торопой. Выкатил мне счет.

- Но мы ж со всеми рассчитались! - встревоженно вскинулся Петр Иванович.

- С ним нет! Скелеты в шкафу меж нами остались, - он через силу подмигнул Антону. - В общем я его уговорил об отсрочке до конца аукциона. Сегодня позвонил, - ждет в Киеве на разборки. "Стрелку" забил, понимашь.

- Даже не думай! К каждому бандюге ездить! - Петр Иванович выдернул из внутреннего кармана электронный блокнот. - Я в своё время кое-чем помог одному из правительства. Что-что, а ОМОН подключить в состоянии.

- Остынь, дядька, - Иван почти ласково отобрал блокнот. - Какой еще ОМОН? Вон мент сидит. Спроси его, чем ментовские вмешалки кончаются. И вас обдерут, и мне не помогут. В общем встречусь. Обговорим по деньгам. А если надумал... - он прервался. Улыбнулся горько, - радикально, тогда всюду "если". Шо там, шо здесь. А жить, ныкаясь по норам, больше не хочу. Уж разрублю разом.

- Но почему ж раньше не сказал?! - возмутился Антон.

- А для чего вам знать надо было? - губы Ивана сошлись в жесткую полосу. - Шоб дядька по ментам да прокурорам припустил? И шо б хорошего с того вышло? Предъявить-то нечего. А шороху на всю Москву навел бы. И кто знает, чем бы тогда наш аукцион обернулся? А потом - ты-то понимаешь, что за "прижмуренные" долги меж мной и Торопой. Уж точно не для ментовских ушей.

Антон удрученно промолчал.

- Но почему в Киеве? - Петр Иванович кое-как собрал разбежавшиеся в панике мысли. - Зачем непременно на машине?

Иван нежно, с не принятой меж ними фамильярностью провел по седым, изрядно поредевшим волосам.

- В Киеве, потому что не мне диктовать. Может, они так страхуются. А на машине...- он продемонстрировал мобильный телефон. - После пересечения границы должен позвонить. На рассвете где-то на трассе и встретимся. - В таком случае я с тобой, - объявил Антон.

- Остынь, юный пионер, - грубовато пресек его порыв Иван. - Если разберусь, то сам. А если нет, тогда тем более одного хватит. Лучше за дядей Петей пригляди. А то и впрямь в ментовку кинется. Пора!

Иван поднялся. Навис над дядькой.

- Как же это, Ванюш? - Петр Иванович, будто разом усохший, смотрел снизу вверх. - Это какая-то, понимаешь, ерунда.