Ольга Смецкая - Украденная память

Юля так устала, так измучилась, что ей даже не было страшно. Она обернулась и поднесла зажигалку к стене, примыкающей к двери. Так и есть, выключатель на месте. Ни на что не надеясь, Юля нажала на кнопку.

Флуоресцентная лампа заворчала, затрещала и вспыхнула ярким светом. И тут же принялась безостановочно мигать. Юля зажмурилась от нестерпимой рези в глазах. Под веки будто кто-то плеснул соляной кислоты. По щекам потекли обжигающие ядовитые слезы. Юля вытянула из-под дубленки угол шелковой блузки и прижала к пылающим глазам. Помогло. Боль отступила, зрение восстановилось. Моргнув несколько раз, Юля осмотрелась.

Просторное помещение полностью, включая пол и потолок, было выложено кафелем. Некогда белым, а ныне посеревшим, в затейливых узорах плесени и ржавых потеках. У одной из стен были грудой свалены покореженные металлические кушетки. Те самые. Прозекторские столы.

Напротив стояли широкие стеллажи-шкафы. Достаточно широкие для того, чтобы там могли уместиться... Страшно было подумать, что там могло уместиться. Богатое воображение оживилось и услужливо принялось подкидывать разнообразные, леденящие сердце картинки. Почему-то здесь, в этом перевалочном пункте между двумя мирами, легко верилось в существование привидений и призраков.

Казалось, что кафель на полу вот-вот вспучится и из образовавшейся дыры полезут...

– Прекрати! – одернула себя Юля. – Это все чушь! Такого не бывает!

Словно опровергая Юлины слова, раздался зловещий скрип. Лампа отчаянно замигала, потом захрипела, как в агонии, всхлипнула напоследок и умерла.

Стук! И поток холодного воздуха расшевелил короткий ежик волос. Юля окаменела. Она, будто наяву, увидела, как скрюченные, полуистлевшие пальцы тянутся к ее шее, и, закрыв лицо руками, заскулила.

И тут же все стихло. Лампа опять загорелась.

«Господи! Где же выход?» В помещении не наблюдалось никаких дверей.

Отдышавшись, Юля прохромала вперед и заглянула за шкафы-стеллажи. И засмеялась от облегчения. Окно! Высокое и узкое. Открывавшаяся внутрь створка слегка покачивалась от ветра.

Юля подошла вплотную и потянула покосившуюся от времени раму. Окно со скрипом распахнулось и тут же захлопнулось. Стук!

Боже, какой прекрасный звук! Стук – и ты на свободе. Юля снова потянула створку и на сей раз придержала локтем. Вдохнула глубоко свежего, морозного воздуха. Даже голова закружилась.

На подоконнике со стороны улицы лежала снежная шапка. Юля зачерпнула полную пригоршню. Тщательно протерла руки, потом лицо. Зачерпнула еще и сунула в рот. Она свободна! Жива и свободна!

Еще немного! Еще чуть-чуть! Последний бой – он трудный самый!

Но окно было чересчур узким, к тому же постоянно захлопывалось.

Нужен какой-то предмет, который можно засунуть в зазор между оконной рамой и проемом в стене. Юля огляделась в поисках подходящего по размеру предмета, но ничего не нашла. Сунула руку в карман, выудила пачку сигарет, примерила. Нет, слишком маленькая и хрупкая.

Тогда Юля вытащила Библию. Та подошла идеально, створка застыла, не шелохнувшись. «Прости», – прошептала Юля, погладила пальцами гладкую поверхность книжного переплета, прикоснулась губами к выбитому на обложке кресту.

– Прости, – еще раз сказала она, перекинула больную ногу через подоконник, подтянулась. И через секунду оказалась головой в сугробе.

Ей потребовалось еще несколько секунд, чтобы вынырнуть. В нос и рот набился снег, и теперь он уже не казался столь восхитительно вкусным. Уши тоже были полны снега, как и тапочки-шлепанцы. «Что толку, что я выбралась из одного ада и попала в другой? – с горечью подумала Юля, подняв воротник и плотнее запахиваясь в дубленку. – Как же холодно!»

Времени на то, чтобы жалеть себя, не было. Следовало как можно скорее убираться отсюда. В любой момент мог появиться охранник, или дворник, или еще кто-нибудь, кому Наталья Дроздовская платит большие деньги за верную службу. Юля огляделась. Из-за сильной метели видимость была ограничена.

К тому же, щипало глаза. Юля слизнула с губ растаявшую каплю, скатившуюся по щеке, и с удивлением обнаружила, что капля соленая. Э, да это же слеза!

Вокруг высились сосны, припорошенные снегом, чуть вдали, кутаясь в белой пелене, гнездились уютные коттеджи. Мягкий свет лился из окон, над черепичными крышами струился дым. Идиллия, как на рождественских открытках. В тех домах было тепло, там были люди. Они могли бы помочь Юле, накормить ее, обогреть, смазать бальзамом кровоточащие раны.