Глеб Соколов - Вихрь преисподней

– Которые мы создаем наравне с другими идиотами... – продолжил его фразу первый человек. – Действительно, информационные потоки создавать надо. Но те, кто их создает – в большинстве своем – идиоты! И это самое ужасное! Мы живем в окружении идиотов. Самая ужасная черта нашего положения – это постоянная жизнь в окружении идиотов. Большинство людей не так умны, как хотелось бы. Но именно благодаря тому, что они тупы, и существуют эти самые информационные потоки. Но я не могу в этом участвовать!.. Я дурею от этого, я схожу от этого с ума! Постоянное соприкосновение с идиотами для нормального человека убийственно. Мозг нормального человека выдержать этого не может. Но большинство людей – вовсе не нормальны! Нигде нет нормы, ни в чем нет нормы. А в отсутствие нормы стремиться к каким-то идеалам совершенно бессмысленно. Ведь это будут идеалы только для себя. А для чего мне одному идеалы? Я хочу служить обществу. Но обществу не нужно мое служение. Обществу, похоже, и так хорошо. Вообще, никому ничего не нужно! Я никому не нужен! У меня есть какие-то мечты, но они кажутся всем смешными! Они мне самому кажутся смешными! Кому это сейчас нужно?! Кого это может сейчас тронуть?! Обществу и так хорошо. Людям ничего не нужно. Я никому не нужен. Кому это сейчас нужно?! – бессмысленно повторял он.

Человек в коричневом костюме не верил своим ушам: это же был слово в слово его разговор с коллегой в темно-синем пиджаке и серых брюках! Потрясение его было столь велико, что он даже качнулся и чуть было не упал, но вовремя схватился за какую-то ветку, которая громко зашумела.

– Что это?!.. Ты слышал этот шум?.. – проговорил первый человек.

– Я вхожу в доколумбову эпоху! – проговорил в этот момент второй человек. – Итак, полное и окончательное освобождение от родственников?.. —переспросил его первый, точно бы желая еще раз удостовериться, что он правильно понял квинтэссенцию настроений своего собеседника.

– Да, верно. И еще я хочу сказать тебе: я сбежал оттуда, где только черный мрак, и гарь, и пепел, и унылые серые скалы возвышаются над мрачным и суровым морем, скалы, о которые разбиваются огромные несущие смерть морские валы. Какой смысл мне быть там, где уныло и страшно, где грустно? Я хочу быть среди нормальных, веселых людей. Любая положительная подробность меня очень интересует. Еще мне очень интересно, насколько должна распространяться степень моего оптимизма или пессимизма.

– А вот у меня все как раз наоборот. Меня очень интересует распад, энтропия, развал. Я обожаю смотреть жизненные катастрофы. Человека вообще необычайно интересуют всевозможные жизненные катастрофы. Я обожаю взирать на это. В этом таится огромное удовольствие. Кстати, я хотел тебя спросить...

– Да, пожалуйста... – проговорил первый человек.

Второй человек продолжил:

– Я хотел тебя спросить: что ты имел ввиду, когда сказал, что сбежал оттуда, где только черный мрак, и гарь, и пепел, и унылые серые скалы возвышаются над мрачным и суровым морем, скалы, о которые разбиваются огромные несущие смерть морские валы? Ты еще спросил: какой смысл мне быть там, где уныло и страшно, где грустно?

– О у тебя отличная память! Ты прямо-таки цитируешь меня!.. – поразился первый человек.

– Да, это точно: память у меня очень хорошая – школьное приобретение... Я имею в виду, что натренировал ее, пока учился в школе... Так ты не ответил: что ты имел в виду?.. – последнюю фразу второй человек проговорил после некоторой, впрочем, весьма небольшой, паузы.

– Как это что?!.. Я говорил про свое будущее!.. – ответил первый человек. – Я рассказывал тебе про то, что существует в моем будущем. И именно от этого будущего мне и захотелось убежать!.. Между прочим, я тоже хотел тебя спросить: когда ты говорил, что ты обожаешь смотреть на жизненные катастрофы, что именно ты имел в виду? Про какие катастрофы ты говорил? Приведи хоть один пример...

– Пример... – на мгновение второй человек задумался. Но потом точно бы неожиданно вспомнив, проговорил:

– Что ж, пожалуй вот тебе и пример – известный певец, молниеносный взлет, потом ушел в тень (другие появились), забыт, медицинское обследование обнаруживает у него рак, мучительное и небыстрое умирание, смерть... Чем не жизненная катастрофа?..

– Да уж... Действительно...

Потом он добавил:

– Да, действительно, жить стало чрезвычайно тяжело, кругом одни жизненные катастрофы... Можно сказать, эра пессимизма настала... Я считаю, что я тоже должен порассказать тебе про много таких случаев, которые меня окружают...