Глеб Соколов - Вихрь преисподней

Неожиданное сомнение испугало его:

– Может, мое желание уехать заграницу является как раз той бредовой программой, которую надо было продолжать, чтобы эффективно двигаться в общем бурном потоке?!..

Но он тут же успокоился, накатили прежние восторженные мысли:

– От этих рассуждений и сомнений можно сойти с ума!.. Факт в том, что чем бредовей, тем лучше!.. А оставаясь здесь я, пожалуй, смогу замыслить какую-нибудь программу и побредовей, чем поездка за границу. Одно присоединение к программе Маркетинга по созданию новой религии чего стоит!..

Он мысленно опять вернулся к подростку:

– Ты попал под автобус!.. Я что-то такое предчувствовал сегодня утром. Что-то такое носилось в воздухе, что-то такое было в твоем взгляде... Я знаю, ты сделал это для меня... Я все понял. Я понял твой намек, твое предупреждение, то, для чего ты появился: я не покину город-потенциального убийцу. Ведь это наш с тобой Великий город! Я заполоню его своими информациями и он станет еще более Великим Нашим с тобой Городом!.. Да... Именно так!.. И я ни за что не помирюсь с отцом!.. Я понял твое предупреждение: мои с ним странные отношения – это, действительно, жизнь, они рождают информации. Сделай я их нормальными – все! Будет Смерть, информаций не будет. Напрасно сейчас отец кинулся ко мне от твоего тела – он не догнал меня, я быстро хожу и умею исчезнуть в запутанных проулках!.. Сейчас мне надо быть вдвойне осторожным: я слишком возбужден... Это не пойдет мне на пользу... Для воплощения моих новых планов нужно спокойствие... Я отдышусь... Главное, чтобы никто сейчас за мной не увязался, не следил... Главное сейчас не встретиться с отцом, – уж не он ли был вчера в черном саване?!

Что-то общее в пластике, в движениях нечто и Ивана Бобылева привиделось Не-Маркетингу недавно у бизнес-центра, когда отец направился к нему. Иван Бобылев артистичен. Он и не такое сыграет без всякого труда. И кладбищенская тема ему, как известно, хорошо знакома. Не там ли, на кладбище, где он трудился могильщиком, он взял напрокат этот черный саван. Ведь Не-Маркетинг сказал ему, что он – мертвец, вот он и решил перевоплотиться. Так сказать, в прямом смысле... Поверить в это трудно, но и верить никому нельзя, кругом ложь – вот такой вот каламбур!

Не-Маркетинг давно уже метался, петлял по дворам в районе бизнес-центра, специально двигаясь так, чтобы если кто-то вздумал за ним следить, то в какой-то момент он бы попался ему на глаза... Он то и дело оборачивался, проверяя – нет ли кого сзади. Слава богу, пока никого не было!

Прежде всего, он, конечно, думал, что за ним идет Иван Бобылев, но еще он опасался что за ним может увязаться Пенза – с этого станется увязаться тайно, следить, как делал это он тогда, когда в конце-концов настиг Не-Маркетинга на набережной. Нет, Пензы, похоже, за ним тоже нет. Или он отстал где-то там, на одном из петляний. Но не только от отца и Пензы он бежал...

Он был уверен – погони не избежать... Теперь надо быть трижды осторожней! То, что происходило с ним и вокруг него в последние дни больше не казалось ему только бредом: Смерть так просто не расстанется с жертвой, за чьей спиной она уже стояла. Ведь ей оставалось только протянуть руку... Он свернул к одному из подъездов – в этот момент он находился рядом с одной из пятиэтажек тридцатых годов, которых в этом районе было множество, – он зашел под козырек и принялся внимательно осматривать окрестности. Место было очень удобное – если бы кто-нибудь шел за ним, ему трудно было бы сейчас оказаться незамеченным.... Вот!.. Нет, показалось: Не-Маркетинг принял за Пензу какого-то паренька, который быстро подошел к подъезду в противоположном конце двора, вытащил из кармана электронный ключ-таблетку, ткнул им в домофон и через мгновение исчез за дверью. Показалось!.. Впрочем, Пензу-то, по большому счету, опасаться не стоит. Да, сейчас ему не хочется видеть Пензу, но вообще-то – Пенза ему друг... По крайней мере так следует из его слов. Или Пенза неискренен, а его словам верить нельзя и все это – какая-то интрига?.. Нет, все же и с Пензой надо быть тоже настороже...

Но все же сейчас он боялся кого-то кроме Пензы... Выждав некоторое время, он покинул свой наблюдательный пункт у подъезда и, часто оборачиваясь и подолгу глядя назад, пошел вдоль дома... Поток информаций в его голове продолжался:

– Пенза сейчас совсем ни к чему. Ни говоря уже об отце... Я погуляю... Черт, как дует ветер! Может быть, я пойду к той, твоей фотографии и посмотрю на твой портрет... Нет, я знаю, ты не мой двойник и скорей всего сегодня я окончательно пойму, что ты вовсе не похож на меня такого, каким я был в твоем возрасте... Интересно, как изменило твое лицо Смерть?.. Но я понял тебя!.. Я продолжу твое дело. То, которое ты, скорее всего, в глубине души тоже очень хотел продолжить. Но не смог... Ты умер... Ты окончательно от меня отслоился...