Глеб Соколов - Вихрь преисподней

– Знаю, знаю! – проговорил Маркетинг.

– О, вы знаете Ювенала?! Это просто поразительно! Встретить человека, который знает Ювенала – это сегодня подпадает под категорию чуда! Нет, вы явно не мои люди... Так вот, Ювенал писал, что в последнее время, когда он находится на улице, то начинает сомневаться – а на римской ли улице он, вообще, находится?! Если бы он точно не знал, что находится на римской улице, то скорее подумал бы, что находится где-нибудь в восточном, в сирийском городе, потому что вокруг на улице восточные одежды и смуглые лица, и восточная музыка! Так много в определенный момент стало в Риме чужеземцев, которых манила своими возможностями эта богатейшая столица мира. Мы, там в том обществе, которое проводит спиритические сеансы, изучаем опыт прошлых лет. Я не случайно подводил вас к теме Древнего Рима. Мы сейчас точно бы вполне в Древнем Риме и находимся. Следовательно, надо изучать, надо повторять...

Сумерки как-то уж очень сгустились к этому моменту. Когда ещё они вышли из офисного здания, было светло, так что даже тот самый восточный человек мог заниматься продажами по своему почти цыганскому методу, но теперь уже было темновато и становилось чуть ли ни с каждой минутой темнее и темнее. Группки людей и одиночные прохожие мрачными тенями скользили по тротуару. Большинство двигалось к метро, мало кто шел в обратную сторону.

– А мрачный, однако, сегодня вечерок будет. Небо-то вон затягивает!.. Мрачный, мрачный! Это даже хорошо. Для спиритических сеансов должна быть необходимая атмосфера – мрачная, тягучая, тягостная... – проговорил вдруг Михалыч.

– Это очень хорошо, что такая атмосфера! – продолжил он затем. – А не вызвать ли нам дух мадам С.? Атмосфера вечера соответствует: мрачная, угрюмая атмосфера. Вот в такую атмосферу души умерших и удается вызвать, потому что они не во всякую атмосферу приходят, капризные собаки!.. Так вот, про Древний Рим, – перескочил он опять с темы на тему. – Коли мы теперь точно бы в Древний Рим вернулись, то там, между прочим, было очень развито гадание по внутренностям птиц...

– Интересно, с какими выражением будут участвовать во всей этой чуши сотрудники нашего представительства!

– Зря... Зря! Птицы многое ведают, они летают высоко-высоко, ближе к богу, чем мы.

– А космонавты – еще ближе, – заметил Не-Маркетинг.

Михалыч рассмеялся:

– Остроумно!.. И чистейшая правда! Только вот ни один космонавт, боюсь, не согласится на то, чтобы ему выпотрошили внутренности. А птичка – что ж... Кто за нее заступится? Между прочим, про пророчицу Вангу слышали? Она была поднята ураганом в небо и летала там против своей воли некоторое время, как птица... Вот вам и разгадка пророческого дара! Птицы многое знают, но не могут сказать этого... А по внутренностям, косвенно, можно это знание считать... Только мастерство гадания утеряно. В нашей кампании есть один тип, но, мне кажется, он все врет, все выдумывает – не умеет он гадать!..

В это мгновение Не-Маркетингу показалось, что впереди мелькнул силуэт подростка...

– Я не пойду с вами! – проговорил он неожиданно. – Мне нужно... Пока!

Не-Маркетинг ринулся вперед, туда, где мелькнул силуэт.

– Стой, куда ты?! – крикнул вслед Маркетинг.

– Что?.. Что? Почему? – задергался Михалыч.

Не успел Не-Маркетинг пробежать и нескольких метров, как силуэт остановился возле магазинной витрины, – в её ярком свете даже издалека было видно – это не подросток, который был копией Не-Маркетинга, каким он был, когда ему было столько же лет.

Не-Маркетинг остановился. Михалыч с Маркетингом подошли к нему.

– Вы чего, мы же собрались ехать? – проговорил Михалыч.

– Да нет, ничего... Просто показалось...

Навстречу им шла кампания из нескольких человек, – там были и мужчины и женщины. Неожиданно, один из мужчин отделился от своих товарищей и преградил сотрудникам представительства дорогу. Он был высок и широколиц, а одет – в джинсы, рубашку и легкую непромокаемую куртку. Его черные ботинки были старательно начищены и блестели.

Лицо мужчины было искривлено презрительной гримасой.

– Эй! – обратился он к троим сотрудникам представительства. – Как это... Где...

Он замолчал и несколько долгих мгновений не произносил ни слова.

– Ну... Тут этот, как его... Где... Ну, где?!.. – в раздражении закончил он, наконец.

– Эх! (тут он грязно выругался, глядя на свою кампанию, которая тоже остановилась возле троих сотрудников представительства) Этот... Я что хочу сказать... Вобщем... (тут он опять выругался не менее грязно, чем мгновение тому назад).