Ингмар Бергман - Благие намерения

Хенрик.Сюзанна и Хелена делают большие успехи.

Нурденсон.Черт побери, каким образом можно делать успехи, не уча уроков, — у меня в голове не укладывается.

Хенрик.Кое-кто из учеников делает открытия, которые им пригодятся в повседневной жизни. Мы беседуем.

Нурденсон.Беседуете?

Хенрик.О жизни. О том, что можно делать и чего нельзя. О совести. О смерти и духовной жизни…

Нурденсон.… духовной жизни?

Хенрик.… о той жизни, которая ничего общего не имеет с телесной.

Нурденсон.Вот как! И такая есть?

Хенрик.Есть.

Нурденсон.Моя жена начала вместе с дочерьми читать вечернюю молитву. Это должно знаменовать собой то, что вы, пастор, называете «духовной жизнью»?

Хенрик.Думаю, да.

Нурденсон.Когда девочки ложатся спать, моя жена идет в их комнату, закрывает дверь, и все трое, опустившись на колени, читают вечернюю молитву, которой вы их научили.

Хенрик.Они не мои слова повторяют. Августина.

Нурденсон.Мне плевать, чьи это слова. Меня бесит, что я в стороне.

Хенрик.Вы ведь тоже можете принять участие в молитве.

Нурденсон.И как же это, черт меня возьми, будет выглядеть? Инженер Нурденсон на коленях со своими бабами?

Хенрик.Можно сказать: пусть я и не верю во все это, но я хочу быть вместе с вами. Я хочу делать то, что делаете вы, потому что я вас люблю.

Нурденсон.Уверяю, дамам мое присутствие будет сильно мешать.

Хенрик.Попробовать-то можно.

Нурденсон.Нельзя.

Хенрик.Ну, в таком случае…

Нурденсон.… в таком случае это безнадежно?

Хенрик.Мне кажется, и Сюзанна, и Хелена понимают сложность проблемы. Как и их мать.

Нурденсон.Как и их мать. Вы, пастор, говорили с моей женой обо мне.

Хенрик.Ваша жена, господин Нурденсон, приехала в пасторскую усадьбу и попросила разрешения исповедаться.

Нурденсон.Вот как. Элин была у вас, пастор? Не могла удовольствоваться настоятелем, этим старым козлом? До которого ничего не стоит дойти пешком?

Хенрик.Человек, которому нужен духовник, имеет права выбирать его по собственному желанию, никоим образом не сообразуясь с географическими обстоятельствами.

Нурденсон.С интересами своих близких она тоже не должна сообразовываться?

Хенрик.Простите, инженер, но я не совсем понимаю…

Нурденсон.Забудьте. Стало быть, вы говорили обо мне. И что же? Если позволено будет спросить.

Хенрик.Спрашивайте сколько угодно, господин Нурденсон, но отвечать я не имею права. Священники и врачи, как известно, связаны тем, что называется обетом молчания.

Нурденсон.Извините, пастор. Я забыл об этом самом обете молчания. ( Смеется .) Смешно.

Хенрик.Что же тут смешного?

Нурденсон.Мне тоже есть кое о чем рассказать. Но я лучше помолчу. Не собираюсь чернить свою супругу.

Хенрик.Думаю, не нарушу обета, если скажу, что фру Нурденсон говорила о своем муже с большой нежностью.

Нурденсон.Она говорила с вами обо мне «с большой нежностью». Так-так. С нежностью. Черт.

Хенрик.Мне очень жаль, что я упомянул об этом разговоре.

Нурденсон.Ну что вы. Не волнуйтесь, пастор. Язык сболтнул. Это человеку свойственно.

Хенрик.Надеюсь, фру Нурденсон не пострадает…

Нурденсон( улыбается ) . Что? Будьте совершенно спокойны, пастор. Из всех осложнений, которые возникали у нас с женой за все эти годы, это одно из самых незначительных.

Хенрик.Слава Богу.

Нурденсон.Значит, вам, пастор, теперь известна наша тайна.

Хенрик.Я ничего не знаю ни о каких тайнах.

Нурденсон.Но вы же знаете, разумеется, что моя жена меня бросала? Два раза, чтобы быть точным.

Хенрик.Нет, этого я не знал.

Нурденсон.Вот как. ( Пауза. ) Кстати, чем закончилось собрание в воскресенье?

Хенрик.Предполагаю, что вы, господин Нурденсон, имели там своих информаторов. По крайней мере одного конторщика я там видел.

Нурденсон.Как великодушно было с вашей стороны приютить рабочих лесопильни.

Хенрик.Ничуть не великодушно, просто логично.

Нурденсон.Настоятель что-нибудь сказал?

Хенрик.Да, безусловно.