Сергей Преображенский - Семь снов черного кота

- Я доктор Пульман, Андрей Борисович, — представился врач, — А теперь позвольте я вас осмотрю!

Он заставил Пухова с закрытыми глазами искать кончик собственного носа, следить за блестящим молоточком и совершать прочие столь же бессмысленные манипуляции.

- И как давно вы пьете? — спросил Андрей Борисович, с размаху стукнув пациента все тем же молоточком по коленке.

- Я? — переспросил Антон, дрыгнув ногой, — Да я вообще можно сказать, почти не пью!

- Почти? — усомнился врач.

- Ну да! Последний раз с Гороховым, недели две назад, и то чисто символически! А так даже и не вспомню когда!

- Понятно! А как насчет навязчивых идей?

- Каких еще идей?

- Ну к примеру что вы единственный человек в этом мире обладающий свободой воли, а все остальные люди вокруг всего лишь боты? Включая меня, вашего лечащего врача?

- Что за бред?

- Вот именно, бред, и не просто бред, а бред сумасшедшего!

- Но я не сумасшедший, доктор!

- Предположим. А голоса?

- Что голоса?

- Вы же не будете отрицать, что слышите голоса?

- Не буду. Вот сейчас, к примеру, я очень отчетливо слышу один весьма неприятный голос!

- Очень интересно! — оживился врач, — И что же говорит вам этот голос?

- Несет всякую ахинею! Я ваш голос слышу, доктор! Я нормальный, здоровый, вполне адекватный человек! Не надо меня лечить, просто выпустите отсюда и все!

- Успокойтесь, голубчик! Никто не собирается удерживать вас здесь силой!

- Да? А почему тогда в палате нет окон?

В ответ доктор очень мягко, почти нежно взял Антона за плечи и развернул вокруг своей оси. И Пухов увидел окно, большое, почти во всю стену, и даже какие–то пошленькие занавески в цветочек по бокам.

- Ладно, допустим, — не хотел сдаваться Антон, — А дверь? Где дверь?

Доктор, еще раз молча развернул Пухова, и тот увидел дверь, самую обычную дверь, выкрашенную белой масляной краской.

- И что я могу идти? — спросил Антон, с недоверием глядя в глаза доктору, — Вот так просто?

- Разумеется! — подтвердил врач, — Я же сказал — вас никто не держит!

Пухов сделал небольшой осторожный шажок в сторону двери — и в самом деле никто не хватал его за руки, не набрасывал смирительную рубашку, не пытался остановить.

- Только один последний вопрос доктор. Скажите кто вы на самом деле?

- На самом деле? — переспросил врач, внимательно глядя Антону в глаза, — А нет никакого «на самом деле». Все зависит от точки отсчета. Если исходить из того что вы спите то я — ваш сон. Если считать что профессор Гельфанд отправил вас в виртуальный мир тогда я бот. А если предположить что у вас помутился рассудок, и ваша жена сдала вас психушку, то я доктор Пульман и я пытаюсь вернуть вам рассудок. Но с точки зрения здравого смысла все эти варианты абсолютно равноправны, и только от вашей свободной воли зависит какой из них выбрать.

- Я все понял, вы просто хотите меня окончательно запутать. У вас ничего не выйдет, прощайте! — сказал Антон, открыл дверь и вывалился из сна…

* * *

Широко зевнув, Плотников вытянул вперед лапы и огляделся по сторонам. Все так же ярко светило солнце, бурлила своей жизнью улица, а из магазина доносились громкие голоса.

- Где этот бездельник? Где этот дармоед? Он что думает, мышей ловить я за него буду? Эти твари совсем обнаглели, в кладовой всю колбасу погрызли, а ему и горя мало! Как я такой товар людям продавать буду? — кричал маленький лысый человечек, директор и владелец магазина Ашот Каримрвич Саркисян.

- Да не волнуйтесь вы так, Ашот Каримович, мы сейчас аккуратненько обрежем, и незаметно будет! — попыталась успокоить его баба Клава.

- Это все вы с Лилькой! Закормили этого лоботряса деликатесами, вот он на мышей и не смотрит! Он у меня дождется, я его точно на улицу выкину!

«Пожалуй, сейчас самое лучше не попадаться никому на глаза!» — подумал Плотников. Он бесшумно спрыгнул с коробки и направился на задний двор. Там его уже ждали его верные шестерки Крысолов и Блохастый. Плотников понял, что время восстанавливать справедливость пришло.

* * *

Едва переступив порог магазина «Вкусная еда» он тут же почуял тонкий, едва уловимый запах беды. Он хорошо знал этот запах, его невозможно было спутать ни с каким другим, хотя и очень слабый, он свободно растекался по всему объему и, достигнув ноздрей Плотникова, сообщал ему: «Здесь опасно! Будь осторожен!».

Этот особый дар, позволявший заранее чуять беду, не раз спасал Плотникову жизнь, и он привык доверять ему. Он внимательно осмотрелся по сторонам, на первый взгляд все было спокойно: немногочисленные покупатели толпились возле прилавка, продавщица Вера взвешивала что–то белое и сыпучее на электронных весах, да грузчик дядя Миша выкатывал из подсобки тележку с молоком. И все–таки что–то было не так.