Упырь Лихой - Толерантные рассказы про людей и собак

– Хоть капюшончик накинь! – потная женщина лет сорока поймала Ксюшу за ухо. – Приперлась в мужицких штанах и сапожищах, стыд и срам.

Ксюша прикрыла сатанинский знак маминым шарфом. В притворе она заметила отца с меховым конвертом в руках.

– Бля, это мой братик, – прошептала Ксюша на ухо Изе.

– Там же уреаплазмы, – спохватился еврей.

– А и хер с ним, – решила Ксюша. – Будет знать, как орать, когда я к сессии готовлюсь.

Все четверо наблюдали за обрядом, ощущая легкие угрызения совести. Конечно, они были против гнета РПЦ, но братик не участвовал в еврейских погромах и не истреблял язычество огнем и мечом.

– Не надо! – вскрикнула Ксюша, когда ее братика подняли над оскверненной водой.

Братик громко пукнул и разревелся. Вода подернулась желтой ряской.

– Настоящий борец с системой, – прошептал Руслан. – Респект, уважуха.

Священник растерянно глядел на толпу прихожан с младенцами.

– В принципе, можно ее вылить, – сказал он прихожанам. – Только снова святить придется. Будете ждать?

– Нет, нет! – загудела толпа.

– Ничего, ничего, – лопотала мама Ксюши. – Малыш у нас не заразный.

– А и ладно, – сказал дьякон. – Вода святая, все что хошь освятит.

Изя повесил ролик на ютуб и долго возмущался. Зрители в упор не видели институциональной критики, но радовались, что малой так ловко насрал в купель.

А у Руслана появились новые враги. Ксюша распускала руки и цеплялась к каждому слову. Ярославна звонила и говорила гадости, но вяло, без души.

Только Жид силой ненависти мог разжечь священное пламя в груди Славянина и взъярить на подвиги праведного Гоя. Ведь старый враг лучше новых двух.

– Так вот сразу?

– Я уже и билет купил, – ответил Изя. – Папа звонил дяде Мише, у них есть домик для гостей.

– Жиды бегут из страны поджав хвост, – многозначительно кивнул Руслан. – Грядут большие перемены. Кто-то может не вписаться в общество новой России.

Изя паковал сумки и разбирал счета. Под окнами стояла шеренга славян в камуфляже. Они по очереди брали двуручный меч и рубили березовые жерди.

– Татарин, иди к нам! – звал предводитель славян. – Пора нормативы сдавать!

Руслан самурайским ударом снес полену башку и встал в конец шеренги.

– А чо твой этот ходит как говна наевшись? – спросил парень в сером бомбере. – Пусть наши Веды почитает. Был Фишман – станет Белов.

Руслан и сам еще не осилил славяно-арийские Веды. Он стоял на перепутье. Веды не вписывались в теорию академика Фоменко и ставили под сомнение авторитет Велесовой книги.

Славяно-арии выдыхали пар покрасневшими носами. Теперь они по очереди молотили подвешенные на жердях мешки с цементом. Многие уже скинули бомберы и верхние свитера. Предводитель остался в одной футболке с коловратом, намокшие волосы смерзлись и торчали ежиными иглами.

– Все! – крикнул предводитель.

Славяно-арии похватали куртки и вломились в дом.

Они на ходу сбрасывали одежду и лезли в ванную. В гостиной и кухне стоял туман, на диванах валялись мокрые полотенца.

Ярославна разливала чай из самовара.

– Ты меня просто выгоняешь, – говорил вечером Изя. – Я уезжаю не потому, что скоро выборы, а потому что здесь полно быдла. В условиях тотального обыдления масс я ощущаю некоторый дискомфорт.

– Может, им стоит узнать, кто вызвал ментов? – небрежно спросил Руслан. – Скоро мы построим новый мир и новый порядок. Мы будем везде. Тебе придется смириться или пойти на хуй.

– Нихуя вы не построите, – отмахнулся Изя. – Будет третий срок и третий мир.

Руслан ушел курить в туалет, бормоча что-то про партию жуликов и воров. Изя открыл Тору и начал читать третью страницу. Дела с ивритом обстояли плохо.

«Там подучу, – решил он про себя. – В этом деле главное – погрузиться в языковую среду». С английским у Изи тоже было плоховато, несмотря на три года занятий с репетитором. На зачете он выкрутился, подарив преподавателю бутылку коллекционного бренди.

В Москве Ицхаку должны были сделать обрезание по хасидскому обряду. Пожив у тети Софы и поправив здоровье, он собирался улететь в теплую страну предков, где нет ни снега, ни быдла, ни кровавой гэбни. Руслан оставался жить на дачке Изиного папы с условием, что летом будет ее достраивать и командовать бригадой таджикских ариев. Папа Изи обещал даже заплатить.

Славяно-арии стреляли в поле из пневматики, а в лесу мелькали огоньки фонариков – кто-то занимался ночным ориентированием.