Упырь Лихой - Толерантные рассказы про людей и собак

Ицхак отвечал, что он татарский дебил, который поклоняется кусту и вылетит из хаты на раз-два-три. Отношения Лютобора с папой-слесарем складывались еще хуже, так что на фундаменте появился пенопласт, а стены с внутренней стороны оделись толстой стекловатой.

– Арбайтен, – приговаривал Ицхак, листая «Иврит для начинающих».

Папа Руслана два раза прорывался на факультет, но его гнали вахтерши. Они интуитивно не доверяли этому рослому бородатому мужчине в пуховом армяке.

Борода Велеслава Эриковича побелела от горя: единственный сын пошел не на физфак, а на факультет педофилии и медиапроституций. Сын появлялся дома с синяками и нес чушь, в шкафу отпрыска появилась книга Зогар, на люстре висела звезда Давида. Сын рассказывал матери о кознях жидов и часто упоминал, что у них на факультете «есть один такой». Первого октября сын угнал отцовский ВАЗ-2101 и дома с тех пор не появлялся. Четвертого ноября Руслан был арестован за публичную драку с евреем. Вместе с евреем он был доставлен в опорный пункт милиции, а затем отпущен. Ясные очи Камиллы Залиевны опухли от горя.

– Такие, как он, дискредитируют русский марш, – говорил Велеслав Эрикович.

– Это все твои дебильные пляски у костра, – причитала Камилла Залиевна. – Еще рубахи дурацкие заставил вышивать, у меня от них зрение упало на единицу.

– Не говори ерунды, Мила, – отвечал Велеслав Эрикович. – Это не пляски у костра, а древние обычаи моего народа, они помогают нам помнить корни и сохранять славянскую общность.

– Вырастил фашиста, – всхлипывала Камилла Залиевна. – И сам такой же фашист.

А муж ворчал в бороду:

– Ничего другого от татарки я не ожидал.

Солнечным утром в начале ноября Изя и Руслан сидели на лекции по античной литературе. Лектор рассказывал о Марциале.

Руслан порывался его поправить, но Изя зажимал врагу рот. За задней партой велась безмолвная борьба, толстые подошвы ботинок елозили по полу да поскрипывал стул.

– В восьмидесятом году выходит первый сборник эпиграмм Марциала, посвященный торжественному открытию амфитеатра Флавиев, – диктовал лектор.

– И что это такое? – выкрикнул Руслан. – В смысле, что за шняга этот амфитеатр? Будьте любезны объяснить.

– Сейчас его называют Колоссео, то есть Колизей, – ласково сказал преподаватель. – Руся, прошу вас, не надо вскакивать с места и бегать по аудитории, как на прошлой неделе.

– Хуля мне не бегать? – Руслан вскочил. – Третий месяц нам шнягу гонят! Не выйдет!

Преподаватель одернул вельветовый блейзер и нервно пригладил волосы. Руслан влез на кафедру.

Студентки исподлобья смотрели на однокурсника. Лесбиянка Ксюша поигрывала длинным зонтом. Лектор уперся спиной в доску и скрестил руки на груди, дальше отступать было некуда:

– Ну, что на этот раз?

– А то, – надулся от важности Руслан. – Настоящий Колизей находится в Стамбуле. А в так называемом Древнем Риме сраный римский папа построил поддельный Колизей. Сраные христиане ничего своего не создали, а только передрали достижения язычников.

– Ты дебил, – сказала лесбиянка Ксюша. – Я сама была в Риме и видела Колизей, а ты нигде не был и ничего не видел, потому что папа твой – алкаш, а сам ты шизик и нищеброд.

– Лучше нищеброд, чем пиздолиз, – ответил Руслан. – Что, кобла, нечем крыть?

– Я те покрою! – Ксюша замахнулась зонтиком. – Я тя щас так покрою, неделю будешь враскоряку ходить. Ты, блять, лекции конспектируй, а не хуйню читай, тебя опять отчислят нахуй, и будешь параши на раёне выгребать.

– Типичный дискурс неудовлетворенной бабы, – кивнул Руслан. – Никакой аргументации, одни злобные восклицания и дешевые понты.

– Фоменко, если ты не уважаешь женщин, ты не мужчина! – вскинулся лектор.

– Это мы еще посмотрим, кто мужчина, – проворчал Руслан в лиловую бороду. Он вернулся за заднюю парту походкой победителя и включил электронную книгу.

Ксюша повесила зонтик обратно на спинку стула, и лектор продолжал рассказывать о Марциале.

– Пизди-пизди, – шептал Руслан. – Все равно мы знаем, что не было никакого Марциала. Дешевая папская подделка. Им хотелось «великой римской литературы», вот и накропали на коленке в каком-то монастыре. А может, Петрарка насочинял за пять минут.

– Отдай ключи, пидорас! – крикнули во дворе.

Лектор вздрогнул. Его взор невольно обратился в ту сторону.

– Отдай ключи, говорю! – не унимался мужчина. – Я же вижу, машина тут стоит!

Руслан пробежал по аудитории, высунулся в окно и заорал: