Дино Буццати: Шестьдесят рассказов

К вечеру у Джузеппе Корте обычно повышалась температура. Он все слушал и слушал пространные объяснения врача, чувствуя, как его одолевает усталость. Под конец у Корте не было ни сил, ни желания и дальше противиться несправедливому переводу. Он не стал больше сопротивляться и позволил перевезти себя.

На пятом этаже Джузеппе Корте узнал — и это стало для него единственным, хоть и слабым утешением, — что, по единодушному мнению врачей, сестер и больных, он был наименее тяжелым во всем отделении. На этом этаже он, по большому счету, оказался самым везучим. С другой стороны, Корте мучила мысль о том, что между ним и миром нормальных людей появилось теперь целых две преграды.

Приход весны ощущался во всем. Воздух становился теплее, но Джузеппе Корте уже не выглядывал в окно, как в первые дни. Правда, эта боязнь была сущим вздором. Стоило Корте взглянуть на окна первого этажа, как чувства его приходили в смятение, а по телу пробегала непривычная дрожь. Большинство окон по-прежнему были закрыты и казались гораздо ближе.

Тем временем болезнь как будто стабилизировалась. Спустя три дня на правой ноге Джузеппе Корте появилась сыпь, что-то вроде экземы. Прошел день, другой, а сыпь никак не сходила.

— Подобные высыпания, — пояснил врач, — совершенно не связаны с основной болезнью. Такая реакция встречается даже у самых здоровых людей. Для эффективной профилактики следует пройти курс интенсивной гамма-терапии.

— А у вас она применяется? — спросил Джузеппе Корте.

— Еще бы, — с гордостью ответил врач. — Наша клиника располагает всем необходимым оборудованием. Есть тут, правда, одно затруднение…

— Какое еще затруднение? — спросил Корте, смутно предчувствуя недоброе.

— Ну, «затруднение», пожалуй, сильно сказано, — поправился врач. — Я имел в виду, что аппарат для гамма-облучения находится только на четвертом этаже, а я бы вам сейчас не рекомендовал трижды в день проделывать такой маршрут.

— Как же быть?

— Желательно запастись терпением и до того, как раздражение не будет полностью устранено, переехать на четвертый этаж.

— Довольно! — в отчаянии вскрикнул Джузеппе Корте. — Хватит с меня переездов! На четвертый этаж я перееду только вперед ногами.

— Смотрите, конечно, сами, — заметил врач примирительным тоном, стараясь на него не давить, — но учтите, что как лечащий врач я запрещаю вам ходить вниз по три раза в день.

Самое неприятное заключалось в том, что сыпь не только не проходила, а стала медленно расползаться. Джузеппе Корте совсем потерял покой и все ворочался в постели. Он злился еще три дня, пока наконец не уступил. Корте сам попросил врача назначить ему курс облучения и перевести на нижний этаж.

На четвертом этаже Джузеппе Корте порадовался тому, что здесь он явное исключение. Больные этого отделения были крайне тяжелыми, они практически не вставали. Он же позволял себе роскошь дойти из своей палаты до процедурной и обратно — под удивленные и одобрительные возгласы медсестер.

В разговоре с новым лечащим врачом Джузеппе Корте упирал на свое особое положение. Подумать только: больной, законное место которого на седьмом, вдруг скатился на четвертый. Вот пройдет эта сыпь, и он тут же вернется наверх. Никаких новых отговорок он не допустит. Он по праву должен быть на седьмом этаже.

— Конечно, на седьмом, на каком же еще! — ухмыльнулся врач, заканчивая осмотр. — Вечно эти больные напридумывают! Да я первый подтвержу, что дела ваши неплохи, так что радуйтесь. Из истории болезни видно, что резкого ухудшения нет. Но между всем этим и седьмым этажом, простите меня за прямоту, есть кое-какая разница! Повторяю, ваш случай еще не такой тяжелый, но болезнь есть болезнь!

— Тогда на какой этаж, — внезапно зарделся Джузеппе Корте, — на какой этаж вы бы меня поместили?

— Ну, знаете ли, так сразу и не скажешь. Пока что я провел только предварительный осмотр. Для окончательного решения понадобится не меньше недели.

— Хорошо, хорошо, — не унимался Корте, — но хотя бы примерно вы можете сказать?

Чтобы успокоить пациента, врач для вида призадумался, затем, кивнув, отчетливо произнес:

— Ну, знаете ли, в порядке одолжения скажу, что вообще-то вас можно положить на шестой! Да, да, на шестой, — добавил он, как будто убеждал самого себя.

Доктор полагал, что таким образом угодит пациенту. Однако на лице у Джузеппе Корте отразилась растерянность. Больной осознал, что врачи с верхних этажей обманывали его. Вот и новый врач, вероятно, более опытный и добросовестный — и тот в глубине души считал, что место Джузеппе Корте не на седьмом, а скорее на пятом и к тому же в категории тяжелых больных! Корте испытал острое разочарование. В тот вечер у него резко поднялась температура.