Ольга Лукас - Тринадцатая редакция. Найти и исполнить

– Помалкивай, падаль шемоборская, – зашипела на него Галина. – Решил дождаться, пока мы его приготовим, – и жди. Под руку не мяукай.

– Как вам будет угодно, – вежливо произнёс тот и плавно переместился в зрительный зал – так, чтобы не пропустить ни одного жеста, ни одной реплики.

– Ничего не выйдет. У вас ничего не выйдет, – держался из последних сил Дмитрий Олегович. – Я ещё не получил извещения о повышении по службе. Следовательно, вы не сможете меня убить. По крайней мере, сегодня.

– Какое повышение, Димсу? – пропел Эрикссон. – Понижение. Забыл, что после смерти ты попадёшь в мои лапы? А я уж постараюсь, чтобы повышение случилось с тобой не слишком скоро. Успеешь ещё получить извещение. Продолжайте, барышни.

– Так, я не поняла, – повернулась к нему Марина, – что это за хрень? Ты с чего раскомандовался? Давай ему телеграмму и вали отсюда.

– Да всё нормально, дамы. Просто мальчик успел насолить не только вам, но и мне.

– Шустрый какой. Попытался всё успеть, как будто чувствовал, что недолгим будет его век, – кивнула Галина, извлекая из-за пазухи какое-то весьма неприятное на вид шило.

– Ой, неужели же вы – те самые горе-Бойцы, которые позволили убить всю свою команду, а сами посмели выжить? – Дмитрий Олегович сделал вид, будто он только что догадался, с кем свела его судьба. – Я-то думал, по вашим средневековым законам за такое положена публичная казнь! Как это вы уцелели? Вас, что ли, просто уволили с позором? Да? И вы всё это время рыскали по свету в надежде найти меня? Но сами оказались ни на что не годными ищейками – кабы не милый мой учитель Эрикссон, не нашли бы вы меня. А как вы думаете, зачем вас сюда заманил мой милый учитель Эрикссон?

– Эй, ты что, его учитель? – строго спросила Марина.

– Да. Представьте себе, он и меня отправил вслед за вашей командой, – не стал отпираться Эрикссон. – Какого человека убил! Эх… Если бы мы встретились при жизни, вы бы, ручаюсь, забыли о том, что таких, как я, вам положено убивать.

– Лирику– вырубил. Отвалил – замолчал, – скомандовала Галина.

– Слушайте, а на какие средства вы существуете? Побираетесь, да? – продолжал глумиться Дмитрий Олегович. – На работу вас никто не возьмёт, мунги на вас давно крест поставили, пенсия, наверное, таким, как вы, тоже не положена…

– К твоему сведению, мы работаем в другой команде, – не выдержала Марина.

– Да что вы? Как интересно! Так и поверил! И где же располагается, извиняюсь за выражение, штаб-квартира этой команды?

– Ага, так мы тебе и сказали, – ухмыльнулась Галина и сделала резкий обманный выпад вперёд, так что Дмитрий Олегович рухнул на пол, прикрывая голову руками, лишь бы страшное шило не вонзилось ему в глаз.

– Вот так и лежи, – скомандовала старуха. – Реакция у тебя плохая, учтём. К тому же ты трус.

– Эй, учитель, а может, ещё не поздно кликнуть сереньких, а? – поднимаясь с пола, невозмутимо продолжал Дмитрий Олегович. – У нас тут двое мунговских бойцов, которые собираются убить вашего младшего ученика. Но на этом они, боюсь, не остановятся и доберутся до вашей старшей ученицы Анны-Лизы, которая сидит сейчас тут рядышком, в ресторане, и ждёт, чем дело кончится.

– До ресторана тоже доберёмся, – посулила Галина. – Но начнём с тебя, идиотик.

– Глупые старухи! Как только вы меня прикончите, за вашу жизнь уже никто не даст и ломаного гроша! Он же моментально позовёт серый отряд, лишь бы только вы не тронули его любимую ученицу, а пока я жив, он бездействует, как видите. Так что я даю вам неплохой шанс смыться, а за мной наведаться как-нибудь потом.

– Да плевать мы хотели на то, что с нами будет после того, как мы тебя прикончим, – устало сказала Галина и достала из рукава тонкий и узкий скальпель.

– Слабонервным просьба закрыть глаза, – повернулась к Эрикссону Марина. – Сейчас будет очень много крови и жестокости.

– Я бы и рад, – развёл руками тот, – но мы, мёртвые, видим даже сквозь закрытые веки.

– Готовься, Студент, скоро и ты сможешь видеть сквозь закрытые веки! – пообещала Галина, поигрывая своими страшными блестящими инструментами.

Дмитрий Олегович, не отрываясь, смотрел на неё, понимая, что спасения ждать неоткуда и что сначала его до смерти замучают эти сумасшедшие старухи, а потом перехватит Эрикссон – и добавит наказание по своему вкусу. Но, если честно, абстрактные адовы муки по сравнению с картинами кровавой расправы, которые рисовало его воображение, меркли и терялись.

Поэтому, когда в помещении погас свет, он не сразу понял, что произошло.