Януш Вишневский - Между строк

Куать Тху Нгует родился во вьетнамской деревушке Ми-Лай [23] Весь мир знает о событиях в Ми-Лай как о трагедии в Сонгми. . И в начале февраля 1968 года ему было неполных 14 лет. Грайнер описывает — холодно, без эмоций, приводя только факты, — резню в Ми-Лай в феврале 1968 года. Он ссылается на показания американского солдата, данные перед комиссией конгресса США. В течение нескольких минут автоматы М-16 превратили Ми-Лай в кровавое месиво. Пули прошивали и женщин с маленькими детьми на руках, и мужчин, на коленях молящих о пощаде, и стариков, которых американские солдаты вытаскивали из ям, сделанных в земляном полу хижин и прикрытых циновками. Сначала они расправлялись со стариками, а потом зажигалками «Zippo» поджигали хижины. От тех же самых зажигалок вечером прикуривали сигареты.

Это не были акты возмездия, проводимые в состоянии кипящей ненависти. Это была, как сказал солдат, хладнокровно скалькулированная американскими офицерами операция. «Когда мы убьем матерей, некому будет рожать солдат для Вьетконга. Когда мы убьем детей, некому будет вступить во Вьетконг. А когда мы убьем всех, не будет наконец никакого Вьетконга» — так говорил тот солдат. Возможно, он услышал это от лейтенанта Уильяма Колли, одного из главных ответственных за Ми-Лай. После прошедшего в США курьезного скандального процесса его приговорили к «мучительному» наказанию: сорок четыре месяца домашнего ареста. С правом на увольнительные. Хоть каждый день…

Деревушка Ми-Лай лишь одна из сотен обращенных американцами в пепел. И об этом мы узнаём (сорок лет спустя!) из книги Грайнера. Проблема состояла в том, что американцы часто не располагали сведениями, какая из деревень поддерживает Вьетконг (то есть вьетнамских партизан в Южном Вьетнаме — это для сведения нашим более молодым читателям), а какая нет, так что для большей уверенности они уничтожали те деревни, в которых находили большие запасы риса, предполагая, что они предназначены для партизан. Ассоциации с усмирением польских деревень немцами во время Второй мировой войны как-то напрашиваются сами собой…

Не случайно, и тем более не для рекламы, я упомянул марку культовой зажигалки «Zippo». Славу военной преступницы она получила в 1965 году, когда американское телевидение показало репортаж об американском военно-морском патруле, в котором солдаты поджигали ею бамбуковые хижины вьетнамских крестьян. То zippo a village — так в просторечии называли усмирение деревни. И напалмы тоже называли просто «zippo», а слово «zippoing» стало для американского солдата синонимом любого поджигания.

Репортаж о бойне в Ми-Лай — лишь маленький фрагмент из книги Грайнера. Нужно иметь крепкие нервы, чтобы читать ее и до боли не сжимать кулаки. Мои кулаки сжимались не только когда я читал описания зверств американских военных во Вьетнаме. Мои кулаки сжимались и тогда, когда я видел страшные цифры, которые менее внимательный читатель мог просто проглядеть. Во время так называемого усмирения, проводившегося Девятой дивизией армии США с ноября 1968 года по апрель 1969 года в районе дельты реки Меконг, американцы убили 11 ООО человек, «реквизировав» при этом… 748 пистолетов, винтовок и ножей. Ножи тоже включили в статистику! Порой изощренность американских защитников справедливости доходит до абсурда. При этом нетрудно пересчитать, в какой пропорции убитое гражданское население было обеспечено оружием. Грайнер, по моему мнению, слишком деликатно обходится с американцами и оставляет читателю возможность самому сделать вывод. А должен был бы четко написать, что на каждого убитого ребенка, на каждую убитую женщину, на каждого убитого мужчину в дельте реки Меконг приходилось 0,068 винтовки, пистолета. И, разумеется, ножа.

Куать Тху Нгует слушает молча мой рассказ о том, какое впечатление произвела на меня эта книга. Я заметил, как дрожат его руки. Я обрываю рассказ. «Что он может знать?» — так, наверное, думает он обо мне. И он прав, что я вообще могу знать о том, что происходило во вьетнамской деревушке Ми-Лай в феврале 1968 года? Я даже не удосужился отыскать на карте то место, где она находится.

Мы обмениваемся с Куать Тху Нгуетом новогодними поздравлениями. Он произносит их по-вьетнамски, я по-польски. У них, в Ми-Лай, этот год другой по счету, но какое это имеет значение. Сейчас он живет здесь, и он перенял наше летосчисление. Когда я прощался с ним, из-за шкафа, в котором стояли бутылки с вином, он достал костыль, осторожно сполз со стула и, прихрамывая, проводил меня до самых дверей. У Куать Тху Нгуета нет ног. Американцы отстрелили ему обе ноги в Ми-Лай. А потом, много лет спустя, в рамках филантропической программы ООН, американские врачи сделали ему в больнице в Филадельфии очень хорошие протезы. Говорит, что сделано отлично. И что он очень за это благодарен американцам. Ни у кого нет таких…