Дия Гарина - Найти то...

В поисках моральной поддержки я повернулся к экстрасенсу Андрюше, по выражению лица которого можно было четко понять: да, будет хорошо. У кого угодно, только не у нас.

– Не хочу сгущать краски, – задумчиво протянул он, – но думаю, все не так уж безоблачно. Посмотрите, что с погодой твориться. Если это идет обещанный тайфун, то спасатели раньше чем через три-четыре дня здесь не появятся. А может, не появятся вообще: у них будет дел невпроворот с ликвидацией последствий стихийного бедствия.

– Что ты предлагаешь? – спросил помрачневший Витька, и я понял, что отъезд откладывается. Бросить Алекса без малейшей надежды на помощь, было выше его сил.

– Ну… Можно разделиться. Вы повезете Степана, а я останусь и попробую поискать…

– Один?! Опять?! – вырвалось у меня, – Давно заживо погребенным не работал? Хочешь еще один склад с саке раскурочить? Не пойдет! Я с тобой останусь…

– И я! – встряла Ольга.

– Ни – за – что! Ты поедешь вместе со всеми. Это – приказ мужа.

Супруга фыркнула и, высоко задрав нос, демонстративно потащила свой рюкзак из автобуса.

– Витя, да хоть ты ей скажи! – кипя от возмущения попросил я, – Тебя она почему-то слушает…

– Я – свободная женщина, и мне никто не указ!

– Ты – не свободная, ты – замужняя и…

– Брек! – вклинился между нами экстрасенс Андрюша, – Погодите копья ломать, или еще чего похуже. Дайте мне пятнадцать минут и я, может быть, смогу кое-что выяснить о судьбе Алекса. Тогда и будем решать… О’кей?

– О’кей, о’кей, – буркнул Витька, – но только пятнадцать минут. Сдается мне, что если задержимся с выездом – можем вообще отсюда не выбраться. Речки, что мы в брод проезжали, поднимутся и – ку-ку. Застрянем тут надолго.

Андрей рассеянно кивнул, находясь уже где-то не здесь, и медленно двинулся в обход микроавтобуса. Потом вернулся, поводил головой из стороны в сторону, словно принюхиваясь, и напрямик двинулся к черневшему впереди склону горы Чудес, освещая себе путь укрепленным на совершенно мокрой кепке фонариком. Я на всякий случай подхватил ружье и, обреченно вздохнув, потопал за ним: вдруг опять потеряется?

– Как думаешь, что с ним случилось? – спросил я, продираясь вслед за Андреем, через какие-то двухметровые заросли, регулярно выплескивавшие порции холодной воды прямехонько мне за шиворот.

– Думаю, он приехал забрать нас до тайфуна. Иначе, как выразился многоуважаемый Виктор, мы застряли бы тут надолго. Значит с момента, как Алекс начал подъем, прошло не менее пятнадцати часов. И…

– Что "и"?

– И тогда у нас два варианта: он либо уже мертв, либо лежит без сознания. У него ведь сотрясение, могла голова закружиться. А дальше – потерял равновесие, упал, и снова треснулся головой.

– Второй вариант мне нравиться больше, – пробормотал я.

– Мне тоже. Кроме того, мои эстрасенсорные чувства подсказывают, что так оно и есть.

– А что еще они тебе подсказывают?

– Что нам сейчас придется его тащить на себе, – удовлетворенно усмехнулся Андрей, склоняясь над чем-то скрытым от меня высокой травой.

Я рванулся вперед, так, что чуть не сбил экстрасенса с ног. Звягинцев лежал неподвижно, уткнувшись лицом в сгиб руки, совсем как тогда, в гараже. Быстрый осмотр, немного успокоил нас: Алексей был скорее жив, чем мертв. Пульс хороший, дыхание слабое, но ровное.

– Точно, башкой треснулся, – Андрей закончил водить руками над Звягинцевым, – Бери его под мышки, Игорек, а я с ногами управлюсь. Ну, потащили.

И мы потащили. И тащили довольно бодро, – за шатающимися словно пьяные кустами уже различался свет фар, – когда я вдруг ощутил в груди знакомую стягивающуюся пустоту. Па-ба-ба-бам. Только очередного приступа страха нам сейчас не хватало для логичного завершения экспедиции. Стоило только представить, как мы опять разбегаемся кто куда по ночному лесу, меня холодный пот прошиб без всякого инфразвука. Но, слава богу, повторения давешнего кошмара не произошло. Возможно, потому, что инфразвук орал на всю катушку только на вершине, а сюда докатывались лишь его слабые отголоски. Сердце ухнуло в пятки лишь на какое-то мгновенье, и на этот раз контроля над собой мы с Андреем не потеряли. Подумаешь, руки немножко затряслись, что мы с похмельем не знакомы? Да мы… И тут до нас донесся женский крик, в котором слышалось столько ужаса, что хватило бы на десять инфарктов. И сразу следом жуткий рев, – рев разъяренного до последней крайности зверя.

Да простит меня Леша Звягинцев, но я как держал его, так и бросил, даже не удосужившись убедиться, что его многострадальная голова опять не соприкоснется с чем-нибудь весьма твердым. Огромными прыжками, пробивая себе дорогу в травяных джунглях, я помчался на крик, на ходу взводя ружейные курки. Когда последние кусты расступились под моим напором, мне открылась поляна, противоположный конец которой хорошо освещался фарами "Делики". В этом свете, заставлявшем косые струи дождя сверкать елочной мишурой, к спасительному автобусу летела Валентина, за которой с куда большей скоростью неслась огромная лохматая туша, оглашая окрестности жутким рыком.