Странный гипноз окончился, лишь только в трубке раздались короткие гудки.
«Подонок». – Я поставила на пол телефон и наконец сняла шубку. Около сапог образовались мокрые пятна, но разуваться не хотелось. Кто же это – кто-то из театра? Или… Голос казался незнакомым, но кто в таком деле не будет стараться изменить свои приметы и интонации?
Точно ясно только одно: в том месте, где я стояла, – то есть у самых дверей у диванчика – находишься пока в полной недосягаемости для глаз преследователя. В письме описывалось, как Белкина читала за столом. Значит, камера или действительно труба из окна противоположного дома охватывает в лучшем случае полкомнаты. Уже неплохо. Я попыталась со своего места поискать глазами то, что хоть сколько-нибудь напоминало бы записывающее устройство, но безрезультатно. Ко всему прочему, время-то шло и, если верить этому звонку, то Маргарита убежала из театра и с минуты на минуту должна была подъехать сюда.
«Ну черт с вами со всеми!» Я набрала в рот побольше воздуха и подошла к столу, только теперь замечая, что толстые зеленые шторы были плотно закрыты. Именно поэтому в комнате, несмотря на довольно-таки раннее время, оказалось темно и пришлось зажечь свет, что я, разумеется, только теперь обнаружила. Мысленно поздравив себя с редкой наблюдательностью, я вытащила из ящика стола пачку писем и, устроившись в уже знакомом кресле, положила расстегнутую сумочку с пистолетом справа от себя на стол и углубилась в чтение. Хотелось наметить к приходу Белкиной зоны досягаемости и недосягаемости вражеского ока по всему дому.
Через полчаса я различила звук вонзающегося в замок ключа и услышала, что парадная дверь открылась. Я затихла, слушая шаги… «Торопливые… кажется, женские… во всяком случае, сапожки на каблучках, а не ласты сорок пятого размера, которые пришли тебя топтать». Женщина шмыгнула на кухню, я услышала звук льющейся воды… «Вот это конкретно – первым делом поставить чайник. Или нет – так долго сливают воду, когда хотят, чтобы она была холодненькой. Но сейчас и так не жарко. Зачем…»
Вода прекратила проливаться, но теперь зазвучали шкафчики, дребезжа всеми своими стеклышками. «Порядок у нее с головой… сначала кран на несколько минут включила, потом выключила, а теперь можно и кастрюльку поискать. – Я встала и положила поаккуратнее шубу. – И что она не идет сюда?.. Раз ключ дала чужому человеку, не последнее дело – проверить, чем я тут занимаюсь… А может, это прислуга? И тогда я рискую до смерти напугать своим внезапным появлением бедную женщину, но и сидеть здесь, как дура, и ждать, когда она на меня, к своему ужасу, наткнется – сквернее не придумаешь».
Теперь в квартире сделалось совсем тихо. «Пьет чай или… или я прослушала и она улеглась спать. Вот еще морока». Я подождала еще минут семь и решила все-таки выйти из своего убежища. Люда, или как там ее, должна придти только завтра, а Маргарита… больше всего на свете сейчас я не хотела пугать ее, смутно сознавая, что случись только ей неожиданно войти в эту дверь – я и сама-то рехнусь. Выглянула – коридор был темен и пуст, неприятный холодок побежал вверх по спине. Представилось лезвие гильотины, летящее на меня сверху. Я зашла обратно в комнату и села за стол. В конце-то концов она сама мне ключи дала – пусть видит, что я работаю и ничего вокруг не замечаю. В зеркале слева на меня смотрела взвинченная особа с не в меру увеличенными зрачками и совершенно запуганным, замученным выражением лица. Нет. Надо что-то делать, иначе я сдохну тут по причине того, что кто-то громче положенного хлопнет дверью туалета. Я вымученно улыбнулась своему двойнику, и тут новый приступ ужаса сковал все тело. «Что же я делаю?! В квартире кто-то есть, а я как ни в чем не бывало сижу спиной к выходу. Добро бы еще в зеркало он просматривался – так нет же!» Жуть холодными мурашками побежала по позвоночнику, сковывая тело, заставляя прислушиваться к собственному дыханию.
В квартире тоже было тихо, как в склепе. Сквозь частые удары сердца пробралась мысль – а что я вообще тут делаю? Седею помаленьку. В доме, в котором недавно убили человека, а я даже не знаю, где именно – может, на этом самом месте, где я сейчас сижу, боясь пошевелиться. Может, это пальцы покойника – неотмщенного покойника – теребят мои поджилки из-под стола… Нет… Пора завязывать с ужастиками на ночь. Я поднялась и пошла на кухню. Капал плохо закрытый кран, на улице начинало смеркаться, и мне вдруг катастрофически стало недоставать света, тепла, захотелось попросту с кем-то поговорить, попить горяченького чайку, и непременно с вареньем. Дома Пава, наверное, гадает, что такое могло меня задержать. А может, и не заметил – я ведь часто ухожу на целый день, иногда даже на ночь.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу