Руслан Белов - Встретимся через 500 лет!

– И не сохранил жизни Лиз-Мари? – чуть было не всхлипнул Маар.

– Если вам будет угодно.

– Рассказывайте.

– Позвольте начать с заключения: в этом сатанории совершается самое грандиозное преступление всех времен и народов. Мною неопровержимо доказано, что профессор Перен в течение многих лет превращает покойников в…

– В безгранично преданных ему деревянных солдат, – вставил Маар, вспомнив Урфина Джуса, завоевавшего Волшебную страну.

– Нет, не деревянных, – не изменился в лице Мориарти. – Он изготовляет садовников, поваров, инженеров, солдат, ученых и писателей с заданными характеристиками. Изготовляет и отправляет на Большую землю.

– И там сбывает?.. – Ватсон почувствовал во рту неприятный вкус червяка, извивающегося на крючке. Он знал: сейчас Мориарти скажет еще несколько слов, и крючок навсегда вонзится в его гортань.

– Можно сказать и так… – с удовольствием прочитал эту мысль злой гений. – Помимо похоронного агентства «Кристалл», Перен владеет агентством по трудоустройству, и за каждую трудоустроившуюся голову имеет от работодателя 10 % ее годового оклада.

– А что вы видите в этом плохого? Он оживляет мертвых и возвращает их в жизнь… Вас вот оживил…

– Ничего плохого я не вижу. Напротив, я с удовольствием вошел бы в долю, предложи мне ее Перен. И чувствовал бы себя человеком, творящим большое доброе дело. Вы Ронсара помните? Ну, того, который свои наручные часы переводил на пятьсот лет вперед?

– Помню. Так вот, профессор Перен сделал из него отличного зубного техника, отлично умеющего ладить с женщинами. Из Ксавье Аслена и Жозефа Жарри, мнивших себя великими сыщиками, он сделал прекрасных садовников, знающих толк в жизни и не знающих что такое внеурочная работа.

– Ну и замечательно. Они получили в свое распоряжение новые жизни и умение ими распоряжаться. Что в этом плохого?

– Я говорил, что не вижу в этом ничего плохого. Напротив, восторгаюсь. Это же здорово! Вот, к примеру, возьмет завтра профессор Пилат дипломата Луи де Маара, богатого, образованного аристократа, ничего не сумевшего извлечь ни из родового замка, ни из высокого общественно положения, ни из тонкого интеллекта, возьмет Луи де Маара, венцом жизни которого стала психиатрическая лечебница, и превратит его в коммивояжера, беззаботного и фартового.

– Я с удовольствием стану беззаботным и фартовым коммивояжером… – ломко улыбнулся Луи де Маар.

– Нет, вы не понимаете, мой друг. Видите ли, профессор превращает человека в нечто подобное посудомоечной машине последней модели, пылесосу завтрашнего дня, холодильнику-мечте. А холодильник, даже холодильник-мечта не имеет возможности выбора, он не может поработать пылесосом или соковыжималкой, даже ради интереса. Он холодильник – и все тут! Так и будущий коммивояжер Луи сможет быть лишь коммивояжером. У него так будут устроены мозги. И он не сможет как-то иначе относиться к женщинам, только так, как написано в его мозгах четким переновским почерком. Он не сможет стать членом социалистической партии, потому ему предписано быть республиканцем. Он не сможет есть мяса, если вегетарианство есть деталь его обновленного мозга.

– А почему профессор Перен так поступает со своими подопечными?

– Видите ли, он хорошо знает: человек может быть счастливым, лишь обладая строго определенным набором качеств, наклонностей, физиологических особенностей. Если все они не складываются вместе, как детали, скажем, двигателя внутреннего сгорания, то ничего хорошего у него в жизни не выйдет, автомобиль не поедет, а если и поедет, то медленно, рывками и не куда-нибудь, а в кювет или банановую лавку. А наш Перен делает отличные автомобили, соковыжималки, посудомоечные машины и холодильники. Слесари, зубные техники, депутаты, ученые получаются у него просто отличные.

– Мне кажется, это неправильно так с людьми поступать. У каждого человека должно быть право выбора.

– Ну да! У каждого человека обязано быть право выбора! Право выбора, право на ошибку и несчастье, – не правда ли мистер Пиллоу-сан? – обратился к смолчавшей кукле.

– А как же будущее? – сник Маар. – Как же Всечеловеческий кристалл?

– С ним все нормально. Когда все люди станут работать как отличные двигатели внутреннего сгорания, возникнет чрезвычайно организованное общество, общество, способное на все…

– Пелкастер говорил что он, этот Всечеловеческий кристалл, уже есть и функционирует, и остается лишь кое-что отладить.