Павел Федоров - Агафон с большой Волги

– В знаменитые? – спросил Агафон.

– С четырнадцати лет пашет. Еще в моем звене начал, – не без гордости вставила Варя.

– И ты, значит, секретарь комсомольской организации? – Агафону очень понравился этот рыжий парень.

– Да, выбрали, – нехотя ответил Федя.

– Как выбрали, так и нос задрал, – не унималась Агафья. – Я для них машину-легковушку приобрела, по рублику накапливала, а они с зятьком на базар свезти не желают. Со стороны клянчить приходится да лишнюю пятерку шоферам платить…

– Хватит, мама, – прервала ее Варвара. Ей явно неприятен был этот разговор. – Где, Агафон Андриянович, вы думаете жить? – спросила она и вышла из-за стола.

– А еще и сам не знаю, – задумчиво ответил Агафон. – Нужно товарища Соколова повидать и директора.

– Директор на курорте, замещает его главный инженер, – сказала Варя. – Можете пока у нас жить. Места хватит, – предложила она, даже не спрашивая, согласна мать или нет.

– В боковушку можно поместить, – смиренно проговорила Агафья Нестеровна. – Только перегородка тоненькая, правда…

– Это ничего. Благодарю вас! – обрадовавшись, что не нужно заботиться о жилье, сказал Агафон.

Дом Агафьи Монаховой – четырехкомнатный, недавно покрытый шифером, с новым просторным прирубком, отдельной кухней, двумя застекленными верандами. К одной из них и прилегала предложенная Агафону боковушка. Начал строить эту вместительную домину еще покойный муж Агафьи Нестеровны, ветеринарный фельдшер Корней Монахов. Дед и отец Корнея были коновалами. Получив образование в первые годы Советской власти, Корней переехал в тридцатых годах во вновь созданный племхоз и проработал здесь до сорок второго года. Достроила дом Агафья Нестеровна самостоятельно, на свои кровные, как она заявляла, и даже в годы войны что-то пожертвовала на постройку танка. Этим поступком она часто «утирала нос» своему зятю Мартьяну, когда тот начинал корить ее за пристрастие к базарной торговлишке, в чем немаловажную роль играли большой сад, приусадебный участок и пуховые платки.

Агафон понял, что козий пух, этот драгоценнейший товар, связан и с неистребимым духом спекуляции, укоренившимся в этих местах столетиями.

– Оставайтесь у нас, – говорил ему Федя. – Помещения на всех хватит. Тетка моя мечтает даже дачников завести, да они мало сюда ездят. От станции далеко. А так тут настоящий курорт, горный воздух, речка…

– Вижу. Место что надо, – согласился Агафон.

– Сейчас-то что: голым-голо. Вот посмотришь, как тут все расцветет! Видел когда-нибудь, как цветет степь, все косогоры тоже сплошь покрываются цветами, а запах какой!

– Видел, в кино… – улыбнулся Агафон.

Он уже успел обратить внимание, когда разгружали машину, что народ, собравшийся посмотреть на привезенные для сельмага товары, здесь по-особому свежий и красивый. Когда Агафон вошел в дом Соколовых, они только что закончили обедать и выходили из столовой. Здороваясь, мимо него прошли высокий молодой темноволосый парень с чистым продолговатым лицом, белоликая женщина, напоминавшая статной фигурой и агатовыми глазами Зинаиду, и похожая на сдобную булку девица, еще полубарышня, с пышными и, наверное, мягкими, как лен, волосами. Неловко посторонившись, давая им пройти, Агафон остановился за дверью и услышал доносившийся из горницы громкий разговор двух мужчин. Прислушиваясь, невольно ловил каждое слово:

– Ты, Мартьян, гордец неуживчивый. Самое главное, нет у вас детей. Были бы ребятишки, и теща твоя переродилась бы. Внуки – это великое дело. Потому ты, как пришлый человек, не чувствуешь своего корня. А раз корней нет, то растение не приживается…

– Да ты, Миша, оказывается, философ, – раздался мягкий звучный голос мужчины.

– Не смейся. Все знают, что ты вагон книг перечитал, изобретательством занимаешься, наукой… Оттого и жена жалуется, что ты ночами не спишь с нею, а книжки читаешь. Ты не хозяин в доме, а постоялец какой-то! Нельзя же так!

«Ого!» – подумал Агафон.

В это время против него остановилась пухленькая девица, посматривая на гостя круглыми серыми глазками, спросила:

– Вы из Москвы, да?

– Да, – пристально рассматривая эту коротышку, ответил Агафон, не переставая прислушиваться к заинтересовавшему его разговору двух мужчин.

– Из института убежали, да? Ой как интересно! – бесцеремонно, по-детски хватая его за руки, восторженно лепетала коротышка.

– А откуда это все вам известно, леди? – шутливо и в то же время смущенно спросил Агафон.