Владимир Марченко: Поединок

– Ваня, доделай сарай, чтобы можно поросёночка определить. А ещё хочу кур и уток. Мама обещала привезти на развод.

– С поросёнком не получится. Нужно много корму, а вот кроликов и кур надо. Умница. Я не подумал. А сообразила, что нужно небольшое подсобное хозяйство иметь. Сделаю времянку, летом будем жить у себя на усадьбе.

– А ты вольер курам загородишь. Они должны гулять на солнышке. Ну, съешь ещё немного. Я почти всю тарелку опростала.

– Давай сделаем разгрузочный месяц. Пост начался.

– Согласна. Я умею готовить постные блюда. Тебе должны понравиться. Только ещё кусочек съешь. Я специальный соус сделала – бешамель. Вот молодец. Из-за какой-то крошечки у нас происходит раздельное ночевание. Я привыкла вместе спать. Одной скучно.

– Не вари много. – Сказал строго Иван, прикидывая у кого можно занять деньги. Ссуду оформили, а пылесос не купили. Нужно заказать сруб бани-кухни, в которой им придётся жить летом. Дни заметно удлинились. Наглая голоногая весна плясала на улицах райцентра, скакала по лесным полянам. Лёд на речках набух и потемнел. Скоро должен отправиться в последнюю дорогу. Во дворах пахло смолой, раздавались равномерные удары по дереву – это умельцы ремонтировали лодки, долбили обласки. Молодёжная улица возникла на окраине райцентра. Тайгу отодвинули два года назад, раскорчевав широкую ленту. Левый порядок застраивал сплавучасток, а правый – отдали частникам. В середине просторной улицы стояло здание магазина, начали отделывать детский сад. Коммунальный отдел осенью проложил дощатые тротуары. Проезжую часть улицы так размесили гусеницами трелёвочники, подвозящие строительные материалы, что образовались глубокие колеи и рытвины, заполняемые талой водой. Перейти улицу оказалось делом непростым и даже опасным. Иван помнил «брод», но вчера вечером влетел по пояс в жидкую грязь. Перед домом полчаса вытряхивал из сапог чёрный кисель, разулся и принялся полоскать в луже носки. Сначала Анна рассердилась на неловкого мужа, но, увидев его грустные глаза, рассмеялась.

Стук молотков и топоров, завывание бензопил и визг ручных циркулярок начинались с восходом солнца и стихали заполночь. В одних домах уже штукатурили стены, вставляли рамы, на других – крыли крыши. Большинство участков только начинали обустраиваться; закладывались фундаменты, возводились первые ряды стен. Очереди на пилорамах и шпалорезках растягивались на полгода. Хитроумные и предприимчивые строители комбинировали собственные станки с циркулярными пилами и строгальными приспособлениями. Люди соревновались друг с другом, стараясь к зиме войти в дома. Собирались ватаги шустрых плотников, которые после рабочего пилили, рубили, стелили заготовленный с осени мох, вколачивали шканты. Неподалёку варилась уха, жарились шашлыки, остывали бутылки с пивом и водкой в хилом сугробике у ограды. По тротуарам прогуливались принаряженные смешливые девушки. Катили коляски с ребятишками будущие хозяйки возводимых особнячков и квартир. Получали мужчины удовольствие от настоящего горячего труда, от желания помочь другу или родственнику. На участках звучали магнитофоны. Высоцкий хрипел о непредвиденной проблеме на судне, потому что порвался парус, а значит, приходится каятся. Валерий Ободзинский пытался заглушить Миансарову, грустно сообщавшую о том, как трудно быть чёрным котом, но как счастливо малышу топать по дорожке с мамой.

Это было такое время, когда каждый месяц в журнале «Кругозор» выходила тоненькая пластинка с чудесной песней, прозвучавшей или в кинофильме, или по радио в программе «С добрым утром». Песни волновали, и сердца трогали. Их можно было петь, не стыдясь детей и родителей.

Это было время моей молодости. Мы не думали о пенсии, не могли представить, что безработица лишит многих прекрасных специалистов куска хлеба. Нужно изворачиваться, чтобы заработать копейку на учебники ребёнку, на оплату коммунальных услуг, внести деньги в институт за учёбу сына или дочери. Страну грабили, растаскивали и продавали. Проныры и наглецы захватывали заводы и фабрики, институты и детские учреждения. И лозунг был прост, как вздох«Что не запрещено, то разрешено».

Не предполагали парни и девушки, что придёт то время, когда таёжные посёлки окажутся пустыми наполовину. Пенсионеры, не смотря на болячки, отправятся в тайгу собирать грибы и ягоды, чтобы заработать на хлеб. Побросают свои дома и отправятся в города бывшие лесорубы и сплавщики, закроются лесопункты. Птичий щебет поселится в лесосеках.