Андрей Геласимов - Дом на Озерной

Мария посмотрела на мать и ринулась вон из комнаты.

Войдя к себе, она плотно закрыла дверь, вынула телефон и быстро набрала Димкин номер. Механический голос в трубке начал что-то говорить по-китайски.

– Да чтоб вам пусто было! – чертыхнулась Мария.

За сегодняшний вечер она выслушала эту галиматью уже раз десять, не меньше.

– Ну, куда же ты делся? – чуть не плача, проговорила она и без сил опустилась на свою постель.

Усевшись прямо на Тетерина, который притаился в ее кровати и грезил об одалисках, она закричала, вскочила на ноги и, не контролируя себя, швырнула в него свой телефон. Тетерин испуганно спрятался под одеяло.

Через секунду Мария пришла в себя и стащила одеяло с мужа. Тот, скрючившись, лежал на ее постели в одних трусах. Не зная, как справиться с конфузом, он закрыл глаза и зачем-то притворился спящим.

– Это еще что такое? – строго спросила Мария, но потом не удержалась и фыркнула от смеха.

Приободренный Тетерин открыл глаза.

– Я думал… мы теперь соратники…

– Соратники? – Мария засмеялась уже в полный голос. – Как Ленин и Надежда Константиновна?

– Ну, не совсем… – мямлил Тетерин, поднимаясь с кровати.

– Иди отсюда, горе луковое. Не до тебя сейчас. Куда мой телефон завалился?

Она опустилась на колени и заглянула под кровать.

Тетерин грустно посмотрел на жену, невольно оказавшуюся в крайне соблазнительной позе, и вздохнул:

– Я думал, нам пора налаживать отношения.

– Иди отсюда, наладчик, – ответила Мария из-под кровати.

Томка тем временем без сна ворочалась в постели рядом со Степаном, пытаясь представить, где теперь Юрка. Домой ночевать он так и не вернулся.

С Озерной Юрка уехал на последнем автобусе. Добравшись до города, он пришел на площадь рядом с ночным клубом, где обычно собиралась местная молодежь. Тут проводили вечера все разномастные группы подростков без исключения. Панки, скейтеры, рэперы и неформальная организация «Чистый город» мирно уживались на этом небольшом пятачке. Встреться они в любом другом месте – и драки было не избежать, однако площадь в центре города считалась местом для всех. Здесь была нейтральная территория.

Юрка уселся на скамейку рядом со своими приятелями, большинство которых были одеты в такие же черные футболки, как у него. Все остальные ребята на площади выглядели очень ярко. На их фоне Юркины сподвижники выделялись темным, бритоголовым монолитом. Они не смеялись. Они курили с серьезными лицами свои сигареты, негромко обменивались короткими фразами и настороженно поглядывали по сторонам, как будто ожидали нападения. Хотя вряд ли кому-то из субтильных подростков на роликах пришло бы в голову на них напасть. Парни в черном много времени проводили в спортзале, и никакой скейт, а тем более рэп не обеспечивал такой мощной мышечной массы, как у них.

Обычно активный среди своих, Юрка на этот раз почти не принимал участия в общем неспешном разговоре. Он думал о своей семье, о том, как она вдруг изменилась, и о том, существует ли возрастной ценз для таджиков. То есть с какого возраста считать таджика врагом и нужно ли считать таджиком маленькую девочку, в которой к тому же половина русской крови. Все это было очень туманно, однако советоваться с приятелями на эту тему он, естественно, не хотел. Пришлось бы тогда объяснять, почему его это волнует.

В группе подростков, которая веселилась на скамейке напротив, он заметил симпатичную девушку. Та снимала своих друзей на видеокамеру, изображая из себя журналистку, много смеялась и поглядывала в сторону молчаливых борцов за чистый город. Вскоре Юрке стало понятно, что она посматривает не столько в их сторону, сколько конкретно на него. Юрка знал, что он нравится девушкам, и он к этому давно привык, поэтому, когда его приятели собрались уходить, он сказал:

– Я тут еще потусуюсь.

Через минуту после того, как они ушли, девушка с камерой направилась к нему.

– Привет, – сказала она. – Меня Даша зовут.

– Дедюхин.

Девушка засмеялась.

– Ты всегда свою фамилию говоришь?

– В школе так научили.

Через десять минут они ушли с площади вдвоем.

Наутро Томку разбудил звонок ее соседки, Антонины Михайловны. Обеспокоенная старушка сообщила, что в их опечатанную квартиру, кажется, кто-то залез. После стремительного подъема Томка и Степан умчались в город, где обнаружили в своей квартире Юрку и незнакомую им хорошенькую девушку. Девушка, невзирая на красоту, была изгнана, Юрка наказан, квартира заново опечатана, а соседка, Антонина Михайловна, поинтересовавшаяся, не надо ли сообщить в банк о том, что печати были нарушены, получила литр малинового варенья.