Дмитрий Липскеров - Последний сон разума

Эти вопросы он обдумывал долго, но никак не находил ответа ни на один из них.

Через некоторое время Илья заснул и снились ему корни деревьев, которые переплелись под черной землей, присосавшись друг к другу отростками. Сон не был страшным, но тем не менее татарин проснулся, сел на диванчике и долго-долго глубоко дышал. Потом он поднялся и поскакал на одной ноге в ванную, где включил свет, распугивая прыснувшими лучами больших коричневых тараканов, которые в мгновение ока исчезли во всяческих щелях, оставляя белый кафель в точечках своих мизерных испражнений.

В дверь зазвонили. Илья вздрогнул, неловко повернулся, здоровая нога скользнула, татарин попытался было удержать равновесие, но ослабленное тело уже раскачалось, и он с высоты своего роста упал затылком на край ванны, но не скончался, а весь скукожился в мгновение, потемнел и превратился в огромного, с ладонь величиной, черного таракана.

В дверь уже не звонили, а стучали.

– Открой, Ильясов! – услышал он голос соседа Митрохина. – Я знаю, что ты там!

Таракан зашевелил длиннющими усами и не торопясь ушел под ванну.

Барабанящий снаружи сосед совершенно вышел из себя, когда ему пришло в голову просто нажать дверную ручку, и обитая дерматином дверь запросто открылась.

Ведь это не я содрал пломбу, справедливо решил Митрохин и смело вошел в квартиру.

– Эй, Ильясов! Это сосед твой! Я знаю, что ты здесь! Елизавета тебя видела! Поговорим?..

Ответом ему была тишина, и квартирная пустота давила на уши. Лишь необычайно большой таракан наполовину вылез из-под ванны, пошевелил усами, а когда Митрохин попытался было ухлопать его подошвой ботинка, резво скрылся восвояси, разозлив соседа неудачей.

– Черт бы тебя подрал! – выругался Митрохин и подумал о своей дочери Елизавете, которая выдала на сей раз ему ложную информацию. А может, и в прошлом она не видела татарина живым, а привиделся он ей просто.

И тут Митрохин всерьез задумался о том, не попала ли его дочь под чужое тлетворное влияние и не травит ли она свой организм какой-нибудь ядреной химией, от которой ей мерещится всякое?..

Надо выбираться из квартиры, решил Митрохин, а то не дай Бог милиция нагрянет. Он толкнул дверь на лестничную площадку и тотчас почувствовал сильнейший удар в лицо. Вернее, кулак нападающего попал в самую переносицу, ломая ее сразу в двух местах и заставляя потерпевшего с трудом удерживать сознание. Слезы прыснули из глаз Митрохина на добрых два метра, но не успел он раскрыть глаз, чтобы рассмотреть нападающего, как получил удар под дых, отчего сложился пополам, рухнул и закашлял страшным голосом.

– Ну что, козел я? – издалека расслышал Митрохин голос Мыкина. – Козел, да?

Митрохин, конечно же, ожидал ответа Мыкина на свое давешнее выступление, но что отмщение произойдет столь скоро – такого предположить он не мог.

– Не убивай! – попросил Митрохин.

– Ты что там делал? – сквозь зубы поинтересовался тепловик и несильно ткнул мыском ботинка товарища в бок. – А?..

– Елизавета дура!

– Это я и сам знаю, – хихикнул Мыкин. – Каков папаша, такова и дочь!

– Выпить хочешь?

– Не виляй!

– Видать, ошиблась Елизавета, – приподнялся на локтях Митрохин. – Все-таки убили мы с тобой татарина!

– А как же тогда она его видела?

– Глюки это.

– С чего бы?

– Можно я встану?

Мыкин посторонился, и Митрохин, чуть слышно подвывая, поднялся на ноги, держа физиономию в руке.

– Ты мне нос сломал.

– Это еще не все, – успокоил тепловик. – Я тебе и шею сверну.

– Она, кажется, наркотики принимает! Я недавно у нее в сумочке таблетки нашел с птичками. Она сказала, что противозачаточные это таблетки! А зачем они ей, когда она девочка еще!.. А по телевизору сказали, что с птичками – наркотики! – Митрохин тяжело вздохнул. – Вот я и думаю, что привиделся ей татарин! Тем более, что менты бы его давно нашли. Как думаешь?

– Черт его знает! – пожал плечами тепловик. – Одно знаю – капнешь на меня в милиции несправедливость, кадык вырву!

– Да я не против тебя! – примирительно заговорил Митрохин. – Сам не знаю, что нашло на меня! Ты же друг мне. А чего между друзьями не бывает…

Митрохин протянул Мыкину руку:

– Дай руку, друг!

Тепловика от такой высокопарности закорежило, но все же он протянул товарищу ладонь.

– Я так считаю, – заявил Мыкин, – нужно с пристрастием допросить Елизавету. Если глюки виноваты в том, что она татарина видела, – это плохо!

– Чего уж хорошего, если у меня дочь наркоманка!