Лея Любомирская - Лучшее лето в её жизни

Жука отрицательно качает головой, потом тяжело вздыхает, утирает непрошеную слезку и вытаскивает из кармана стеклянную лягушку.

– Счастливого Рождества! – говорит она, кладет лягушку на стол между чайником и сахарницей, разворачивается и уходит в прихожую, откуда немедленно начинают доноситься приглушенные всхлипывания.

27 декабря. 14 часов 00 минут

– Ну, слава богу, убрались, – бормочет кузина Оливия, закрывая дверь на замок и цепочку.

Она идет в комнату, недовольным взглядом окидывает выставку фарфора на столе и начинает складывать сервиз обратно в коробки. Коробка с чайными чашками почему-то не закрывается. Кузина Оливия раздраженно надавливает на крышку. В коробке что-то жалобно хрупает, но кузина не обращает внимания. Она составляет коробки под стол и туда же брезгливо смахивает стеклянную лягушку. Кузина Оливия терпеть не может змей, ящериц, лягушек и прочих скользких тварей.

Потом кузина Оливия идет в спальню и выносит газетку, на которой любовно разложены фарфоровые черепки.

Она достает из ящика пузырек клея, кисточку, садится к столу и удовлетворенно вздыхает.

Кто бы мог подумать? Склеивать чашку оказалось еще увлекательнее, чем вязать…

Мария Роза просыпается оттого, что ей ужасно хочется в туалет. Мария Роза садится в постели и, не открывая глаз, ногами пытается нашарить тапочки. Правый тапочек нашаривается легко, а левый куда-то делся, и Мария Роза без толку елозит босой ногой по ворсистому коврику у кровати. Наконец она не выдерживает и встает. Туалет недалеко, можно сходить и в одном тапочке.

Пошатываясь от сонности, Мария Роза выходит в коридор. «Надо бы глаза открыть, – думает она, – пока я ни во что по дороге…»

Мария Роза делает неуверенный шаг и с размаху въезжает босой ногой во что-то ужасно твердое.

– Черт! – кричит Мария Роза и просыпается.

Мария Роза сидит в вагоне метро и с ненавистью смотрит на высокого розовощекого туриста в детской панамке, который только что поставил ей на ногу здоровенный чемодан, придавил рюкзаком, а теперь добродушно таращится на нее сквозь дурацкие кругленькие очки, кокетливо обмахиваясь картой Лиссабона.

– Простите, – с трудом подбирая английские слова, говорит Мария Роза, – вы бы не могли убрать это… – Мария Роза замолкает, чтобы не выругаться, сглатывает и продолжает: – Эти… эти ваши вещи с моей ноги?

Турист в панамке непонимающе хлопает короткими светленькими ресничками и на всякий случай улыбается.

«ТУПАЯСВИНЬЯ!!! – рявкает про себя Мария Роза, до боли сжимая зубы. – Чемодан с моей ноги убери, придурок!!!»

Турист растерянно смотрит на Марию Розу и вдруг заливается багровым румянцем.

– Простите, простите, – лепечет он, в панике хватаясь то за рюкзак, то за чемодан. – Простите, ради бога! Я не нарочно! Я не видел! Я не… – Турист чуть не плачет, очки у него запотели, панамка съехала на ухо.

Мария Роза вытаскивает ногу из-под чемодана, медленно встает, мстительно попирая упавшую карту Лиссабона, и, не глядя больше на туриста, идет к выходу из вагона.

«А больно-то как, – думает она. – И в туалет хочется…»

В этот момент поезд дергается и резко останавливается. Мария Роза, не удержавшись, падает вперед и ударяется лбом о дверь.

– Черт! – кричит Мария Роза и просыпается.

Мария Роза сидит за столом перед компьютером и потирает лоб.

– Ну ты даешь! – почти с восхищением говорит Пилар. – Это же надо так крепко уснуть. И где?! В моем агентстве!!!

Мария Роза трясет головой, чтобы прогнать сонную одурь, и вытаскивает из кармана маленькое зеркальце.

– Вот ты смеешься, – задумчиво отвечает она, внимательно разглядывая ушибленный покрасневший лоб. – А у меня, между прочим, тяжелая производственная травма! С тебя – надбавка за риск!

– Сейчас! – ухмыляется Пилар. – Надбавку ей… скажи спасибо, что я тебя не штрафую за то, что ты спишь на работе.

Мария Роза грозит ей кулаком и встает.

– Пока ты меня не оштрафовала, схожу-ка я в туалет, – говорит она и с хрустом потягивается. – А то мало ли…

Слегка припадая на левую ногу, Мария Роза идет к туалету.

– Ты чего хромаешь? – удивленно спрашивает Пилар. – Ногу подвернула?

– Понятия не имею, – отвечает Мария Роза, останавливаясь. – Болит чего-то…

Она неловко наступает на больную ногу, покачивается, взмахивает руками, чтобы не упасть, и с размаху ударяется локтем об косяк.

– Черт! – кричит Мария Роза и просыпается.