Карен Армстронг - Святой Павел. Апостол, которого мы любим ненавидеть

После гонений, развязанных Иродом Агриппой, Иаков стяжал своим благочестием и усердным соблюдением Торы уважение большинства благочестивых жителей Святого Города. И тем самым обеспечил безопасность Иисусову движению в Иерусалиме. Но тут на него, как снег на голову, свалилось множество язычников, считающих себя наследниками обетований Аврааму! Это не могло не спровоцировать широкое недовольство среди еврейского населения, и основной мишенью должны были стать эвйоним . Мало того, Павел, сам того не желая, прибыл в крайне не­удачный момент. Семью неделями ранее некий пророк из Египта «…собрал около 30 тысяч простаков и провел их пустынной местностью к Масличной горе, откуда намеревался силой войти в Иерусалим, подавить римский гарнизон и захватить верховную власть»96. Нечего и говорить, что римляне отреагировали очень жестко. Однако египтянин спасся бегством и до сих оставался на свободе. Поэтому римляне были настороже, особенно во время земледельческого праздника Седмиц, в ходе которого праздновали владычество Господне над Землей Израилевой. Этот праздник напоминал, что и земля, и ее плоды принадлежат Господу, а не Риму.

Похоже, что грандиозная затея Павла обернулась грандиозным провалом, но Лука либо не знал о ней, либо умолчал о произошедшем. Павловы взгляды были отлично известны в Иерусалиме; некоторые фарисейские зелоты, ранее поддерживавшие его гонения на Иисусово движение, все еще считали его отступником и предателем, а изобилие языческих спутников подтверждало их худшие подозрения. Принимать пожертвования безоговорочно для Иакова было небезопасно. Однако и отказаться не получалось. Отказ был бы плевком в лицо и навсегда расколол бы Иисусово движение. Из рассказа Луки мы можем понять, каким было компромиссное решение. Согласно Деяниям, Иаков убедил Павла заплатить за сложные недельные обряды очищения, которые должны были пройти в Храме четыре благочестивых еврейских общинника, а также самому очиститься с ними на третий и седьмой день. Это показало бы всем, что Павел не враг Торы97. Тогда Иаков мог потихоньку, не афишируя это, принять пожертвования.

Но, как рассказывает Лука, когда Павел вошел в Храм для совершения обрядов, началась потасовка и Павла чуть не убили. Римляне приняли его за пропавшего «египтянина» и отвели в крепость98. В итоге он оказался в тюрьме в Кесарии и, если верить Луке, его дело стало предметом разборок между римским прокуратором Феликсом и первосвященником Ананией, друг с другом не ладившими. В итоге Павла как римского гражданина экстрадировали в столицу на суд имперского трибунала.

У Луки схваченный Павел произносит множество красивых речей: перед еврейскими молящимися в Храме, перед Феликсом и его преемником Фестом, перед Синедрионом, а также Иродом Агриппой Вторым. И всякий раз эти речи встречают одобрение и уважение. Лука описывает Павлово путешествие в Рим как захватывающее приключение, и будто бы вся римская община вышла встречать его на Аппиеву дорогу. Под занавес Лука сообщает, что в течение двух лет Павел жил в Риме, открыто и беспрепятственно возвещая Царство Божие99. Всегда желая показать, что Павел был послушным слугой империи, Лука не мог заставить себя рассказать правду. А может, и не знал, что случилось с его героем.

Похоже, что на самом деле Павла заставили замолчать. Ничто не указывает на то, что после рокового визита в Иерусалим он основал хоть одну общину. Если он и писал какие-то письма, они не сохранились. Никто не знает, как и когда он умер. Климент, епископ Римский, в своем произведении, написанном около 96 г., не упоминает о заключении Павла в имперской столице, но сообщает, что Павел завершил миссию в Испании: «Будучи проповедником на Востоке и Западе, он приобрел благородную славу за свою веру. Научив весь мир правде и дойдя до границ Запада, он мученически засвидетельствовал истину перед правителями. Так он переселился из мира и перешел в место святое»100.

Живший в IV в. церковный историк Евсевий, епископ Кесарийский, полагал, что Павла обезглавили, а Петра распяли в Риме в ходе гонений на христиан при Нероне в 64 г. Он писал: «Рассказ этот подтверждается именами Петра и Павла, уцелевшими на кладбищах этого города»101.

В качестве дополнительного подтверждения Евсевий цитирует авторитетов II в.: римского клирика по имени Гай и коринфского епископа Дионисия. Однако в интонациях Евсевия сквозит неуверенность, словно он сам ощущает незначительность и слабость фактуры. По-видимому, реальность была проще и страшнее.